Капитализм

В отличие от капитализма, где распределение общественных ресурсов по отраслям и видам производства происходит на основе стихийного действия закона стоимости, в социалистическом обществе пропорциональность между отраслями и видами производства обеспечивается на основе планов экономического и социального развития страны, т. е. в результате сознательных и целенаправленных действий общества.  [c.5]


Углубление внутренних противоречий современного капитализма обусловило широкое вмешательство буржуазного государства в сферу экономики и попытки экономического программирования, которое часто называют планированием, как одной из форм государственно-монополистического регулирования развития экономики.  [c.6]

Эти попытки не имеют ничего общего с планированием производства в СССР и не могут дать положительных результатов, так как не снимают основного противоречия капитализма — противоречия между общественной формой производства материальных благ и частной формой их присвоения.  [c.6]

В условиях капитализма управление носит двойственный характер, поскольку, с одной стороны, содействует более рациональной организации производства, а, с другой, служит средством усиления эксплуатации наемного труда.  [c.7]

Несмотря на накопленный опыт, управление при капитализме не выходит за рамки отдельных фирм и объединений и не в состоянии устранить антагонистических противоречий и анархии производства.  [c.7]


Потребность в пропорциональном развитии хозяйства существует, конечно, и в капиталистическом обществе. Однако при капитализме частная собственность на средства производства, противоречивость интересов владельцев предприятий, крупных монополистических объединений, стремление каждого из них к максимальной прибыли не позволяют вести экономику планомерно. Расширяя или сокращая производство той или иной продукции, капиталистические предприятия (фирмы, монополия) могут ориентироваться лишь на рынок, на колебание цен и курсов акций. Иными словами, экономика капитализма развивается стихийно, анархично. Ей присущи периодические кризисы, спады производства, безработица, неполное использование производственных мощностей. Естественно, что в таких  [c.18]

Отсутствие эксплуататорских классов при социализме обеспечивает полное совпадение интересов трудящихся с государственными. В этом отношении управление предприятиями при социализме в корне противоположно управлению производством в капиталистическом обществе. При капитализме управление производством базируется на частной собственности на средства производства и целиком подчинено интересам капиталиста. Оно классово враждебно трудящимся и направлено на жестокую эксплуатацию их.  [c.20]

Потребность в пропорциональном развитии хозяйства существует, конечно, и в капиталистическом обществе. Однако при капитализме частная собственность на средства производства, противоречивость интересов владельцев предприятий, воротил крупных монополистических объединений, стремление каждого из них к максимальной прибыли не позволяют вести экономику планомерно. Расширяя или сокращая производство той или иной продукции, капиталистические фирмы могут ориентироваться лишь на рынок, на колебание цен и курсов акций.  [c.128]


Иными словами, экономика капитализма развивается стихийно, анархично. Ей присущи периодические кризисы, спады производства, безработица, неполное использование производственных мощностей.  [c.129]

Не меняет положения тот факт, что за последние годы буржуазные государства пытаются регулировать экономику. Разрабатываемые ими всевозможные программы и планы развития экономики не способны избавить капиталистическое общество от анархии, конкуренции, кризисов, безработицы, ибо не устраняется и не изменяется природа капитализма. Вся же система государственно-монополистического регулирования, столь широко рекламируемая буржуазной пропагандой, имеет в конечном счете одну цель — содействовать интересам монополистического капитала в его стремлении получать сверхвысокие прибыли.  [c.129]

Управление предприятием представляет собой здесь государственную функцию, выполнение которой сопровождается укреплением производственных отношений, а не приводит к антагонизму как при капитализме.  [c.9]

Основой капиталистического способа производства является частная собственность на средства производства, что обусловливает отношения эксплуатации и определяет цель капиталистического производства возможно большое производство прибавочной стоимости и, следовательно, возможно большая эксплуатация рабочей силы капиталистом . Организация производства и управление в условиях капитализма направлены на обеспечение достижения этой цели, т. е. служат орудием эксплуатации, выполняя функцию эксплуатации рабочих.  [c.9]

Эти отличия в способе производства, целях производства при социализме и капитализме являются основой различий не только в задачах организации производства и управления и в их роли, но п в применяемых ими методах и формах. Они же обусловливают существенные различия в характере и роли науки об организации.  [c.9]

В рамках существующей системы мирохозяйственных связей и хозяйственной специализации освободившихся государств ценность их натуральных факторов производства определяется преимущественно импульсами, исходящими из центров развитого капитализма. Использование естественных ресурсов несоциалистического мира поставлено на службу в первую очередь современным с технико-экономической точки зрения производительным силам. В этой связи следует отметить, что к началу 70-х годов резко возросло и в целом сохраняется большое значение минеральных  [c.3]

В условиях монополистического и государственно-монополистического капитализма, в системе неравноправных международных экономических отношений между развитыми центрами и отсталой периферией мирового капиталистического хозяйства сложились  [c.19]

Итак, отмеченные факторы относительно ослабили непосредственное государственно- и частномонополистическое воздействие из зоны развитого капитализма на процессы ценообразования в мировой капиталистической торговле топливно-энергетическими товарами. Соответственно возросло влияние развивающихся стран-нефтеэкспортеров. В области международных рентных отношений эти перемены отразились в первую очередь на пропорциях распределения дифференциальной нефтяной ренты.  [c.33]

Эта компания 49,3% увеличения цены за пятилетие конца 1973— 1978 гг. отнесла на счет повышения налогов, взимаемых в государствах развитого капитализма, и 27,1%—на счет издержек транспортировки, переработки, сбыта и прибылей от этих операций, на уровень которых преобладающее воздействие оказывают  [c.34]

Относительный разрыв между ценами на первичное энергетическое сырье и вторичные энергоресурсы (нефтепродукты), а отчасти также между стоимостью вторичных энергоносителей на мировом рынке и на внутренних рынках развитых капиталистических государств вновь обнаружил тенденцию к расширению в начале 80-х годов. Так, в 1981 —1983 гг. при ухудшении конъюнктуры на капиталистическом рынке жидкого топлива и существенном снижении средних цен, по которым оно реализуется участниками ОПЕК, отнюдь не наблюдалось соответствующего удешевления нефтепродуктов для потребителей в странах развитого капитализма.  [c.35]

Таким образом, элементы системы трансфертных цен в мировом энергетическом хозяйстве капитализма сохранились и в современных условиях. Если относительная величина разрыва в ценах первичных и вторичных энергоносителей, как свидетельствуют данные табл. 3, снижалась вплоть до 1974 г., а в дальнейшем испытывала колебания, то в абсолютном выражении она продолжала возрастать почти непрерывно. Даже в наиболее-благоприятный период 1971 —1974 гг. с точки зрения упрочения позиций государств—членов ОПЕК разность между их доходами и средними расходами западноевропейских потребителей на баррель нефтепродуктов увеличилась на 3 долл., или на 20,5%. В дальнейшем ее величина к 1980 г. выросла еще значительнее — на 28,4 долл., или на 161,4%.  [c.35]

Это продемонстрировало расхождение их позиций с так называемыми умеренными внутри ОПЕК, которые не хотели обострять отношения с государствами развитого капитализма и их монополиями. Состав консервативной группы не был постоянным, между ее участниками возникали свои достаточно острые конфликты, однако со второй половины 60-х годов наиболее активную роль в ней неизменно играла Саудовская Аравия, ставшая в 70-е годы уже признанным лидером правых в рамках Организации стран — экспортеров нефти.  [c.76]

Весьма характерно, что внимание буржуазных авторов к данной проблематике, судя по публикациям 80-х годов, не ослабевает даже спустя десятилетие после начала конца концессионной системы в нефтегазовом хозяйстве несоциалистического мира. Многие представители западной юриспруденции, в том числе английский теоретик в области международного частного права Р. Уайт, небезосновательно выдвигают вопросы, которые связаны с определением справедливой компенсации за национализированную иностранную собственность, в центр многоплановой проблемы нового международного экономического порядка, поскольку для экспортеров капитала, прежде всего из развитых центров капитализма, это действительно имеет первостепенное значение.  [c.88]

Пример Саудовской Аравии показывает, что при повышающейся конъюнктуре длительное отклонение национальных котировок вниз от среднего уровня на достаточно большую величину в конце концов неизбежно превращало ее экспортную продукцию в объект все более активных спекуляций, игры на повышение . Даже западные специалисты зачастую бывают вынуждены признать, что результаты множественности цен на мировом капиталистическом рынке жидкого топлива либо оборачиваются дополнительными сверхприбылями для частного нефтяного бизнеса, либо какая-то доля разности в рыночной стоимости углеводородного сырья, полученного от различных поставщиков, улавливается бюджетами государств развитого капитализма — импортеров, если последним удается наладить прямые торговые контакты с экспортерами относительно дешевых энергоносителей. Однако независимо от этого цены готовой продукции для массового конечного потребителя, как правило, выравниваются приблизительно по высшей границе, возможной при данной конъюнктуре, не оставляя ему сколько-нибудь ощутимых выгод.  [c.131]

Монополистическая система раздела и передела наличных и потенциальных сырьевых ресурсов, продукции, рынков и прочих компонентов экономического потенциала имеет единственную причину и единственный принцип. Капиталисты делят мир, — подчеркивал В. И. Ленин,—. ..потому, что достигнутая ступень концентрации заставляет становиться на этот путь для получения прибыли при этом делят они его по капиталу", по силе" — иного способа дележа не может быть в системе товарного производства и капитализма [11, с. 372—373].  [c.139]

Принципиально иной точки зрения придерживается крупный японский экономист М.Морисима. Он называет японский капитализм конфуцианским и видит прямое воплощение догматов этой религии в современной практике управления кад-  [c.73]

Очевидно, что оба эти момента — сохранение традиционных элементов упрпвления и особенности национального характера японцев — оказали существенное е на формирование японской системы управления, именно особенности генезиса капитализма в Японии, и в первую очередь особенности формирования капиталистического способа производства в Японии, при-к тому, что в ней сложилась специфическая система производством. Эта система отошла от традиционного управления, но в то же время по причине неразвитости мануфактуры и рынка рабочей силы не превратилась в систему управления фабрикой в том как она сложилась в западных странах. Машина нпла человека в производственной деятельности, но управления человек, как это было в дофабричном произ-по-прежнему остался ключевым элементом.  [c.20]

Все эти факты являются отражением чрезвычайной развитости в Японии государственно-монополистического капитализма, не случайно за японским бизнесом закрепилось название Japan In orporated . — Прим. ред.  [c.42]

Несмотря на усиливающуюся тенденцию к снижению материале- и энергоемкости машин, механизмов и технологических процессов в ходе НТР, сохраняют свое значение и другие, не менее важные факторы — сужение масштабов легкодоступной части натурально-ресурсного потенциала, особенно в зоне развитого капитализма, и абсолютный рост ресурсопользования,— что обусловливает растущую важность природных, в первую очередь минерально-сырьевых, ресурсов развивающегося мира. Относительно раннее и экстремальное проявление эта тенденция нашла в нефтегазовой промышленности. И хотя аналогичные по глубине энергетическому кризису потрясения в других сырьевых отраслях капиталистического хозяйства труднопредсказуемы, сам по себе долгосрочный характер последней тенденции почти не вызывает серьезных сомнений, как и то, что в перспективе она окажет свое различное по интенсивности воздействие на основные облает ресурсопользования.  [c.4]

Однако данные закономерности проявляются достаточно полно лишь при наличии нескольких необходимых условий, которые существуют, как правило, в рамках зрелого классического капитализма свободной конкуренции. Одним из наиболее важных сред рассматриваемых принципов является равенство цен на одинаковые или эквивалентные (с учетом взаимозаменяемости нескольких товаров) потребительные стоимости. Формулируя эту закономерность, К. Маркс писал Рыночная цена именно предполагает, что за все товары данного вида уплачивается одинаковая цена, несмотря на то, что товары эти могут быть произведены при очень различных индивидуальных условиях и могут, следовательно, иметь очень различные издержки производства [4, ч. 1, с. 217,, 218]. Соблюдение этого условия определяет, насколько полно рен-тообразующие факторы смогут реализоваться в фактической цене конкретной продукции.  [c.14]

Об относительной величине доходов рентного типа, чьей материальной основой служили природные и трудовые ресурсы неф-теэкспортирующих стран, но присвоение которых до начала 70-х годов осуществляли правительства государств развитого капитализма в виде различных налогов и сборов, можно судить по удельному весу этих платежей в розничных ценах нефтепродуктов, реализованных западноевропейским потребителям. В государственные бюджеты стран Западной Европы поступало свыше половины общей стоимости этих товаров, или 70% чистых прибылей от продажи за вычетом издержек производства, транспортировки и сбыта [186, с. 240 365, 06.06.1974].  [c.22]

По условиям концессионных соглашений так называемого традиционного типа нефтедобывающие предприятия полностью принадлежали иностранным концессионерам — в основном семи-восьми крупнейшим корпорациям, объединенным в Международный нефтяной картель (МНК.) , и отчасти нескольким менее крупным компаниям — аутсайдерам из стран развитого капитализма. На весь период действия этих соглашений (как правило, на 40 лет и более) концеденты (государства, предоставившие концессии) были лишены самостоятельности в важнейших областях — отстранены от определения уровней производства и цен. Эти страны почти не могли влиять на объем, форму и направления нефтяного экспорта. Их возможности изменять взаимоотношения с арендаторами на формально-законном основании до истечения сроков концессий также были сведены к минимуму.  [c.24]

Приведенные в табл. 3 данные свидетельствуют о значительном увеличении доли развивающихся стран в общей выручке от реализации их переработанного сырья в государствах развитого капитализма за первую половину 70-х годов. Но во второй половине прошлого десятилетия данная тенденция сменилась на противоположную вплоть до начала второго скачка цен на жидкое топливо в 1979—1980 гг. Повышение дивидендов монополий, а также налоговых поступлений буржуазного государства в промежутке от первого до второго обострения энергетического кризиса вызвало опережающее подорожание вторичных энергоносителей, и особенно нефтепродуктов, в зоне развитого капитализма по сравнению с ценами на мировом рынке энергетического сырья. Об этом красноречиво свидетельствует количественный вклад следующих трех факторов в прирост средней цены нефтепродуктов на западноевропейском рынке по расчетам корпорации Ройал Датч-Шелл , которую трудно заподозрить в симпатиях к ОПЕК.  [c.34]

Классики марксизма особо не выделяли такой частный случай, когда одновременная эксплуатация лучших и худших натуральных ресурсов осуществлялась бы при сохраняющейся возможности существенно расширить использование лучших естественных средств производства, т. е. не под воздействием технико-экономического или природного дефицита первых, а в результате каких-либо социально-экономических ограничений на их разработку, например вследствие консервации запасов относительно дешевого минерального сырья. Однако отсюда вовсе не следует, что при определении регулирующей цены производства допускалась возможность абстрагироваться от конкретных социально-экономических условий, в которых функционируют предприятия, выпускающие продукцию с наивысшей индивидуальной ценой производства. Напротив, К. Маркс придавал этим условиям принципиальное значение. Именно на их анализе автор Капитала основывал аргументацию против тех своих оппонентов, которые пытались отрицать наличие любых видов ренты, кроме дифференциальной, ссылками на существование отдельных предприятий, где рентные доходы иного типа действительно не могли сформироваться по различным причинам. К- Маркс опровергал этот довод, вскрывая случайную природу данных причин, не характерных, как правило, для конкретных общественных организмов эпохи развитого капитализма свободной конкуренции2.  [c.37]

Платежеспособный спрос на углеводородное сырье, вернее, на конечные продукты его переработки, а следовательно, уровень и структура потребления товаров топливно-энергетической группы являются объектами активного государственно-монополистического регулирования в большинстве стран развитого капитализма, особенно в Западной Европе и Японии. Интенсивность государственного вмешательства возросла здесь настолько, что его практические результаты по масштабам вполне сравнимы с итогами мероприятий нефтеэкспортирующих стран в области консервации их минерально-сырьевых запасов. В то же время более половины нефтяного экспорта из стран — участниц ОПЕК (свыше 54% в 1979 г.) (рассчитано по [89, с. 136—137]) поступает именно на эти интенсивно регулируемые рынки — западноевропейский и японский, — испытывая сильное влияние ограничительных мер и мероприятий, стимулирующих структурную перестройку энергопотребления в целях экономии жидкого топлива.  [c.48]

Согласно расчетам экспертов американской нефтяной корпорации Тексако , вследствие повышения реальной стоимости жидкого топлива на мировом капиталистическом рынке за 1973— 1980 гг. (фактически здесь подразумевается цена эталонной аравийской легкой нефти в реальном исчислении) потенциальный спрос сократился на 1550 млн. т годового потребления. Результат получен исходя из фактически использованного государствами развитого капитализма и развивающимися странами количества сырой нефти на уровне 2450 млн. т в 1980 г., которое сравнивается с предполагаемым ее потреблением — 4 млрд. т при том условии, что продолжилось бы снижение реальных мировых цен теми же темпами, которые наблюдались в 1955—1973 гг. [380, 1981, т. 79, № 36, с. 66]. Таким образом, предпринята попытка смоделировать ситуацию, в которой участники ОПЕК остались бы лишенными контроля над производством и определением цен на жидкое топливо.  [c.49]

Общие итоги первого десятилетия в развитии нефтегазовой промышленности Ливии свидетельствуют, что ввиду нерешительной, соглашательской позиции королевского режима, обусловленной его классовой природой и зависимостью от Запада, не удалось реализовать преимуществ, связанных с высоким качеством ливийского сырья и с выгодным географическим положением его источников. Напротив, компании-концессионеры в полной мере использовали эти факторы, особенно в связи с закрытием Суэцкого канала и высокой конъюнктурой фрахтового рынка после арабо-израильской войны 1967 г., а также возросшими требованиями большинства государств развитого капитализма по охране окружающей среды что повысило на определенный период спрос на низкосернистые сорта легкой нефти.  [c.58]

На рубеже 60-х и 70-х годов темпы роста энергопотребления в промышленно развитой зоне капиталистического мира достигли своего пика сказывались сравнительная дешевизна основных энергоносителей в предшествующий достаточно длительный период, а позже и синхронное наступление фазы циклического подъема. Причем в наибольшей степени спрос возрастал на самые высококачественные и дефицитные виды топлива. Дальнейшее же расширение их производства на прежней низкой стоимостной основе, напротив, встречало все более серьезные препятствия технико-экономического характера (практически максимально интенсивная эксплуатация ресурсов дешевых углеводородов в государствах развитого капитализма, за исключением их стратегических резервов, и прежде всего в США, которые быстро становились крупным нетто-импортером жидкого топлива), тесно переплетавшиеся с социально-экономическими, политическими и военно-стратегическими факторами, включая эволюцию политики крупнейших экспортеров сырья и целый ряд других. Например, такие, казалось бы, не столь существенные для менее напряженной рыночной ситуации события, как подъем забастовочного движения в угольной промышленности и ограничительные меры в отношении высокосернистого твердого топлива, в сочетании вызвали двукратное повышение цен на уголь высших сортов в США во второй половине 1969 г. и в первой половине 1970 г., обострив конкуренцию между его потребителями для энергетических и неэнергетических целей. Вообще же, по мнению ряда советских и зарубежных авторов, первая волна кризисных процессов в энергохозяйстве капиталистического мира, если рассматривать их прежде всего с наиболее существенной стороны — как ломку старых стоимостных и ценовых пропорций,— зародилась именно в угледобыче и затем охватила вскоре другие отрасли данного комплекса1.  [c.70]

В Ливии конца 60-х и начала 70-х годов можно было наблюдать все противоречия, присущие капиталистической нефтяной промышленности, доведенные до крайнего обострения между международными нефтяными монополиями и развивающимися странами—экспортерами нефти, между последними и развитыми капиталистическими государствами—импортерами углеводородного сырья, между монополиями—членами Международного нефтяного картеля и аутсайдерами. В Ливии отчетливо проявились глубокие структурные диспропорции, связанные с территориально-географическим разрывом между источниками добычи сырой нефти и центрами потребления жидкого топлива, сосредоточением производства и использования этого сырья в различных группах государств мировой системы капитализма, и многие другие противоположности. Ливия стала наиболее слабым звеном в цепи империалистической эксплуатации ресурсов нефтеэкспортирующих государств, где в 1970 г. начался прорыв этой цепи после вызревания необходимых объективных и субъективных предпосылок, внутренних и внешних условий.  [c.73]

Поэтому еще с начала 70-х годов отмечалось стремление ряда африканских правительств расширить банковские фонды ценой компромисса с государствами развитого капитализма, открыв им доступ в АфБР, которого они столь упорно добивались и который выдвигали основным предварительным условием пересмотра негативной позиции в отношении него. В тот период советский исследователь К. Ф. Ключников подчеркивал, что делу африканского единства, антиимпериалистическому фронту в Африке будет нанесен серьезный урон, если странам Запада удастся овладеть Африканским банком развития, учреждением с большим экономическим и политическим потенциалом [99, с. 182]. Укрепление финансовых позиций нефтеэкспортирующих государств Африки в 70-е годы, увеличение их взносов в капитал АфБР, а также оказанное ими совместно с рядом других стран противодействие попыткам подчинить данное учреждение империалистическому диктату отдалили эту опасность, хотя и не ликвидировали ее.  [c.124]

Еще более далеко идущие последствия имеет категорический отказ саудовского королевства наряду с другими аравийскими нефтяными монархиями от использования нефтяного и финансового оружия для противодействия израильской агрессии и проискам империализма в регионе, несмотря на общепризнанную высокую эффективность совместного выступления участников ОАПЕК осенью 1973 г. Почти девять лет спустя, 16 июня 1982 г., в Тунисе на заседании совета министров государств — членов этой организации Ливия обратилась с призывом вновь использовать нефтяное оружие для отпора израильскому вторжению в Ливан. Это требование, активно поддержанное Сирией и Алжиром— двумя ее партнерами по Национальному фронту стойкости-и противодействия, — было, однако, отвергнуто другими арабскими экспортерами жидкого топлива. А ведь подобная акция, как и нефтяное эмбарго 1973 г., помимо существенного политического эффекта, безусловно, не оставила бы без изменений и депрессивную конъюнктуру на капиталистическом рынке жидкого топлива, если учесть, что даже его сократившийся экспорт из арабских стран продолжал обеспечивать на 60% потребление этого энергоресурса в Западной Европе и более чем на 38% —во всех основных государствах развитого капитализма — членах ОЭСР [224, с. 42 232, с. 15].  [c.125]

Кроме того, в начале 80-х годов получили довольно широкое распространение так называемые процессинговые сделки. К 1981 г. их применяли 10 из 13 участников ОПЕК. Это соглашения с владельцами нефтеперегонных предприятий в странах развитого капитализма о переработке сырья развивающихся государств на комиссионных началах, т. е. с сохранением их собственности на готовые продукты, и о последующей реализации этих товаров на аналогичных основаниях или через специальные смешанные общества. По зарубежным оценкам, Ливия весной 1982 г. сбывала на западноевропейском рынке примерно 7—8 млн. т нефтепродуктов посредством подобных соглашений, что составляло весомую часть ее сократившегося совокупного экспорта [89, с. 52 308, с. 17]. Ряд публикаций как на Западе, так и в некоторых нефтеэкспортирую-щих странах (например, статьи алжирских авторов) свидетельствует о том, что уровень цен на нефтепродукты в процеесинговых контрактах тяготеет к свободному рынку. В результате при низкой конъюнктуре 1982—1984 гг. их общая стоимость зачастую заметно уступала стоимости исходного сырья, если последнюю исчислить в официальных продажных ценах [305, с. 36, 37 316 е. 181].  [c.137]

Прежде всего следует подчеркнуть далеко не полное функцио нальное соответствие ОПЕК вплоть до марта 1983 г. ленинскому определению традиционных картелей в труде Империализм, как высшая стадия капитализма , согласно которому картели договариваются об условиях продажи, сроках платежа и пр. Они делят между собой области сбыта. Они определяют количество производимых продуктов. Они устанавливают цены. Они распределяют между отдельными предприятиями прибыль и т. д. [11, с. 317].  [c.139]

Маркетинг-менеджмент и стратегии (2002) -- [ c.60 ]

Маркетинг менеджмент и стратегии Изд 4 (2007) -- [ c.58 , c.59 ]

Большая экономическая энциклопедия (2007) -- [ c.60 , c.150 , c.237 , c.271 , c.291 , c.603 , c.626 , c.708 , c.759 ]