Таков будет наш подход к изучению поставленной нами проблемы. Он отнюдь не грешит тем великолепным презрением ко всякой абстрактной теории, каким себя зарекомендовала в своб время так называемая историческая школа политической экономии. Совеем, напротив, мы думаем, что лишь при светоче теории можно успешно справиться с тем хаосом фактов, который должен послужить материалом нашего исследования, и уложить его в достаточно убедительную ж обозримую систему аргументов, эмпирических коэффициентов и практических выводов. На обогащение таким путем экономической теории мы не претендуем, ибо та всеобъемлющая теоретическая схема, которую в свое время построил К. Маркс, нас вполне удовлетворяет. Но нам кажется, что все прикладное значение этой гениальной абстрактной схемы для социалистического строительства откроется нам лишь тогда, когда мы перестанем ее лишь более или менее бесплодно повторять своими словами в разных комбинациях, а постараемся каждый в своей области влить в нее столько коп- [c.373]
Однако всеобъемлющая теория хозяйства не может исходить только из узко понятого собственного интереса человека. Уже представители немецкой исторической школы, критикуя позицию представителей классического направления в вопросе снятия ограничений на свободу экономической деятельности, справедливо отмечали, что не существует чисто экономических процессов, поскольку они всегда регулируются обычаями или правом, которые являются выражением нравственных представлений о должном. И если принять данную позицию, которая, по мнению автора, является обоснованной, то мы будем вынуждены признать, что порядок хозяйства и общества основаны как на своекорыстном интересе, который считается самым сильным побуждением человека, так и на нравственных мотивах, на том, что мы называем лучшими побуждениями человека. Среди них далеко не последнее место занимает стремление к добру, истине, справедливости. И отнюдь не случайно в лозунгах, провозглашенных многими революциями, мы видим желание согласовать формы хозяйства с этическими представлениями о справедливости. [c.8]
В период с конца XIX — начала XX столетия одновременно с неоклассическим направлением, которое являлось доминирующим, возник институциональный подход. Это течение, близкое по своей идеологии к исторической школе (эклектизм экономической теории и истории), оказалось как бы связующим звеном между экономической наукой и политологией. Основные черты, например, американского институционализма заключаются, во-первых, в его неудовлетворенности неоклассической экономикой, поскольку последняя является абстрактной, статичной и основана на концепции рациональности человеческой натуры, во-вторых, в требовании интеграции экономической науки с другими общественными науками, такими, как социология, психология, антропология и правоведение, в-третьих, в признании целесообразности большего общественного контроля над бизнесом или, иначе, благоприятного отношения к экономическому регулированию. [c.37]
Маршалл попытался объединить в своей работе подходы маржинализма, классической политической экономии и исторической школы. Некоторые главы Принципов... явно написаны с позиций исторической школы. Подобно классикам , он ставил на передний план проблемы экономического роста и распределения. В свою теорию ценности он включил анализ издержек производства, что также было близко учению классиков. Не случайно именно к Маршаллу и его последователям впоследствии стали применять термин неоклассики , подчёркивая, что их идеи в определённом смысле продолжают идеи классической школы. Однако на самом деле главное содержание книги и основные достижения Маршалла связаны с развитием маржиналистской микроэкономики. Поэтому термином неоклассическая теория со временем (с 1950—60-х гг.) стали называть маржинализм. [c.114]
Структура экономического знания в аспекте его содержания определяется дифференциацией научных парадигм (научно-исследовательских программ) и сложившихся на их основе научных направлений, школ и традиций. Экономическая парадигма — это прежде всего общий взгляд на экономическую реальность, или онтология (картина экономической реальности). Её конкретным выражением служат научная терминология, тематика исследований, а также идеалы и нормы научной работы в данной области. Одно из главных направлений развития экономической мысли — расширение спектра научных парадигм. Так, классическая политическая экономия и марксистская политическая экономия воспринимали экономику прежде всего как процесс создания и распределения общественного продукта. Австрийская школа выработала взгляд на экономику с позиции предпринимателя, принимающего хозяйственные решения. Историческая школа и институционализм переосмыслили экономику как мир экономических институтов, вплетённых в общую культурную ткань общества. В современных теориях неоклассического направления экономика предстаёт сферой взаимодействия особых экономических субъектов — своего рода рациональных игроков, просчитывающих далеко вперёд варианты развития событий и принимающих оптимальные решения (см. ст. Экономический человек . [c.163]
Следующий этап в развитии экономической мысли начался в середине XIX в., когда после нескольких десятилетий неоспоримого лидерства классической политэкономии многие ее постулаты и выводы стали подвергаться сомнению. Вся последующая эволюция экономической науки происходила уже в условиях сосуществования и параллельного развития конкурирующих научных школ, а первыми оппонентами классической политической экономии стали экономическая теория Карла Маркса (гл. 7) и немецкая историческая школа (гл. 8). [c.12]
История экономической науки пронизана методологическими спорами, которые в одни периоды затихали, а в другие вспыхивали с особой силой. Повышенный интерес к такого рода проблемам обычно приходится на периоды существенных перемен в экономической науке, когда изменяются представления о том, что надлежит исследовать и с каких позиций, какой использовать для этого инструментарий, как интерпретировать и применять полученные результаты, т.е. когда меняется так называемая исследовательская программа, или, как принято говорить, парадигма. Сами по себе эти сдвиги являются результатом осознания учеными недостатков существующей теории и стремления их преодолеть. Примерами периодов повышенного интереса к вопросам методологии могут служить 70-е годы XIX в. и 30-е годы XX в., когда в первом случае в борьбе с исторической школой утверждал свои позиции маржинализм, а во втором — Дж.М. Кейнс выступил с новым пониманием задач экономической науки и предложил новый теоретический подход к их решению. [c.741]
В экономической теории с давних пор наблюдалась борьба ортодоксии и ересей . Богатство народов Смита было вызовом меркантилизму, немецкая историческая школа возникла как протест против английской классической политической экономии оппозиционным течением не только к господствующей экономической теории, но и к господствующему общественному строю был марксизм. [c.756]
Принципиально новое направление в интерпретации экономической природы человека дали представители немецкой исторической школы. Суть новизны их теории в том, что объектом экономического анализа, по их мнению, дол- [c.56]
Конкуренция между рационализмом и эмпиризмом в экономической науке имеет давнюю историю. По поводу значения абстрактного мышления и эмпирических изысканий, роли индукции и дедукции, способов про верки теории фактами (если такая необходимость вообще признавалась) вели длительные споры Д. Рикардо и Т.Р. Мальтус, ранние маржиналисты и сторонники исторической школы, неоклассики более позднего период и институционалисты. [c.322]
Развитая на этой методологической базе теория его была бы безупречной, если бы в ней были отражены все важнейшие эмпирические формы движения капитала, включая и такую среди них, как домашнее хозяйство, осуществляющее простое натуральное, не товарное, производство. Эта форма возникла исторически еще раньше, чем товарная форма продукта, и является в общей системе всех экономических форм общества их первоначалом. Именно она находится на своеобразном историческом стыке, являясь связующим звеном системы экономики с той системой, которая породила ее вначале - с биологической системой животного мира. Из нее вышел человеческий род и создал экономику своих домашних хозяйств. В них биологическое воспроизводство человеческого рода органически сочетается с началом новой, более высокой системы - с экономикой общества. Однако в системе Капитала домашнее хозяйство отражено не было, что явилось существенным пробелом в марксистской экономической теории. Он так и не восполнен до сих пор ни новейшим догматическим марксизмом, ни какой-либо другой экономической школой в науке. [c.61]
КЛАССИЧЕСКАЯ ШКОЛА -наиболее представительное экономическое учение, имеющее глубокие исторические корни, получившее широкое распространение и признание в научной среде. В экономике классической школой или теорией принято называть учение Адама Смита и его последователя Давида Рикардо. Продолжение этого учения нашло свое отражение в виде неоклассицизма. [c.302]
К представителям первого социально-экономического направления экономической теории следует также отнести ученых исторической школы, новой исторической школы, германской социальной школы, а также представителей социал-демократических экономических концепций. [c.51]
Обоснуйте объективную необходимость возникновения социально-экономического направления экономической теории в форме марксизма, исторической школы и социал-демократических теорий. [c.61]
В основе теории Бьюкенена другой подход — чисто индивидуалистическая концепция коллективной организации. Коллективные действия в ней — это действия индивидов, решивших достичь некоторой цели в составе коллектива, а не индивидуально. И в этом случае государство рассматривается как простой набор приемов, машина, которая делает возможным осуществление таких действий. Здесь ставится под сомнение неявно присутствующий тезис, особенно характерный для немецкой исторической школы, что стремление к получению выгоды доминирует в экономической сфере, а в политической — люди не стремятся максимизировать свою полезность, а пытаются реализовать общественный интерес, или общее благо. [c.155]
Учение английской классической школы господствовало в экономической мысли до 70-х гг. 19 в. Однако не во всех странах ей удалось одержать победу. Самым заметным исключением стала Германия (состоявшая в то время из множества мелких самостоятельных государств). Понятно, что в Англии, которую за её развитую промышленность называли мастерской мира , было множество сторонников свободной торговли. Но в Германии, где промышленная революция началась гораздо позже, отечественная продукция (кроме сельскохозяйственной) не могла конкурировать ни на мировых, ни на внутренних рынках и нуждалась в протекционистских мерах (защите со стороны государства). Отсюда напрашивался вывод, что классическая политическая экономия хороша для Англии, но не подходит к немецким условиям. Немецкие экономисты Бруно Гильдебранд, Карл Книс, Густав Шмоллер и др., обобщая этот вывод, шли дальше и настаивали, что экономическая наука должна отражать особые, исторически сложившиеся условия каждой страны, моральные принципы, религиозные убеждения и национальный характер её жителей, существующие формы права и государственного управления. Но, чтобы учесть всё это, экономическая наука в принципе должна была включить в себя историю, юриспруденцию, социологию, этику и пр. На практике же учёные, которые придерживались этих взглядов, занялись изучением экономической истории разных стран, которое не сопровождалось развитием собственно экономической теории. Это направление, получившее название историческая школа , заняло лидирующие позиции в Германии и распространилось на другие страны, включая Англию и особенно Россию, где взгляды немецких экономистов были очень популярны в конце 19 начале 20 вв. [c.112]
Антитеоретическая направленность исторической школы противостояла общепринятым стандартам научности и делала её уязвимой в глазах широкой научной общественности. Попытка сочетания принципов историзма и научности была предпринята в рамках марксизма (2-я половина 19 в.). Согласившись с исторической школой в том, что экономические законы, как правило, не могут быть едиными для разных эпох, К. Маркс настаивал, что экономическая теория может и должна выявлять специфические экономические законы для отдельных, закономерно сменяющих одна другую стадий исторического процесса (общественно-экономических формаций). Классическая политическая экономия была переосмыслена как теория одной из таких формаций — политическая экономия капитализма, которая наряду с другими аналогичными теориями (напр., политической экономией феодализма) явилась составной частью политической экономии в широком смысле слова. [c.164]
Наиболее полное собрание лекций по экономической теории, написанное российскими авторами. Рекомендовано Министерством образования РФ в качестве учебника для студентов экономических специальностей. Лекции методически хорошо обеспечивают возможность усвоения материала благодаря разнообразным приемам изложения. В каждой лекции обязательно имеются диалог студентов, стандартный учебный текст, исторический экскурс, интерпретационный материал. Первые десять лекций посвящены основам анализа спроса и предложения. Вторые десять лекций — теории потребления. Третьи десять лекций — теории фирмы и рыночным структурам. Четвертые десять лекций — анализу рынка факторов производства. Последние десять лекций посвящены теории общего равновесия и теории благосостояния. Курс лекций имеет богатый справочный аппарат. Одновременно Экономическая школа издает три тома из серии Вехи экономической мысли , содержащие классические работы, посвященные теории спроса, теории фирмы и рынкам факторов производства. Большинство переведенных работ написано знаменитыми экономистами, в том числе лауреатами Нобелевской премии. Почти все работы переведены на русский язык впервые. 50 лекций и Вехи экономической мысли дополняют друг друга и будут полезны для всех, кто серьезно изучает экономическую теорию. [c.771]
Наряду с Александром Гершенкроном и Саймоном Кузнецом (оба, кстати, выходцы из России) Норт стоял у истоков современных исследований в области экономической истории — большое количество известнейших ныне ученых прошло его школу. Но если ранние работы Норта были посвящены таким конкретным проблемам, как например динамика цен и заработной платы в средневековой Англии [7], рост благосостояния американцев в XVII-XIX вв. [3] или оценка эффективности океанского судоходства [4], то впоследствии он один из первых стал проводить меж-страновые сопоставления и количественные оценки различных стратегий экономического роста [9, 11]. От большинства других экономических историков (в том числе от Фогеля) Норта отличает стремление не столько к количественным и статистическим оценкам экономических параметров и не к построению контрфактических моделей, а к анализу реальных исторических явлений и событий и поиску их объяснений. Инструментом такого рода анализа является для него аналитический аппарат новой институциональной экономической теории и, в частности, экономическая теория трансакцион-ных затрат. [c.316]
Для Маркса экономическая теория никогда не была самоцелью. Он обратился к ней как социальный философ, искавший в экономике пружины общественного развития. Это случилось в 40-е годы XIX в., когда классическая политическая экономия была синонимом экономической науки, хотя высшая точка в ее развитии уже миновала, и тон в ней задавали эпигоны. Маркс не был удовлетворен тем, что нашел в экономической литературе, это и подтолкнуло его к собственным политико-экономическим исследованиям. Своютеориюон рассматривал как альтернативу классической школе, однако в исторической ретроспективе именно марксизм оказался наиболее последовательным хранителем ее интеллектуальной традиции в XX в. Сочетание преемственности и самобытности в экономической мысли Маркса отразило главную особенность ее происхождения она сформировалась как синтез политической экономии Д. Рикардо и философии Г. Гегеля. В своем представлении об экономике как объекте [c.110]
Причины победы маржи нал истской революции лежат скорее внут-эи самой экономической науки. Решающее значение здесь имела экономность маржиналистской теории, применяющей одинаковые принципы исследования (см. выше) и аналитический инструментарий к лю-Зым хозяйственным (и, как окажется впоследствии, не только хозяйственным) явлениям и проблемам. Эта универсальность метода и инструментов анализа, формирование единого языка экономической теории — предельного анализа, возможность ее формализации безусловно сыгра-чи огромную роль в прогрессе и профессионализации нашей науки и привели к образованию мирового научного сообщества экономистов. Не случайно именно к периоду после маржиналистской революции относятся создание национальных экономических ассоциаций и профессиональных журналов в Англии, США и других странах. Однако не следует забывать, что ценой, заплаченной за достижение этой цели, стал Золее абстрактный уровень анализа, чем у классической и исторически школ, радикальное упрощение образа человека (как рационального чаксимизатора) и образа мира (как равновесного состояния). [c.185]
В немецкоязычной экономической литературе учение австрийской школы было обречено на столкновение с немецкой исторической школой, занимавшей ведущее положение в университетах Германии. Хотя Менгер в знак уважения посвятил свои Основания... главе старой исторической школы Вильгельму Рошеру, методология анализа этих двух направлений экономической теории была в сущности противоположной. Это проявилось в ожесточенной полемике, развернувшейся между Менгером и главой новой , или молодой , исторической школы Густавом Шмоллером, которая получила название спора о методах (Methodenstreit). В 1883 г. Менгер опубликовал свой труд Исследования о методе социальных наук и политической экономии в особенности , в котором методу исторической школы было определено достаточно скромное место. Шмоллер ответил резкой рецензией в своем Ежегоднике . Менгер выпустил памфлет Ошибки историзма . Так началась полемика, которую лидеры школ и их последователи вели несколько десятков лет. В чем же состояли основные разногласия [c.201]
Синтетизм Маршалла проявился и в том, что он попытался o i. единить в своей работе подходы маржинализма, классической поли тической экономии и исторической школы. Подобно классикам oi ставил на передний план проблемы экономического роста и распре деления. Критикуя односторонность Джевонса, он интегрировал i свою теорию анализ издержек производства как в краткосрочном, т п и в долгосрочном аспекте, что также было близко учению классикоп Не случайно именно к Маршаллу и его последователям стали охотж применять термин неоклассики , подчеркивая преемственность и идей и теорий классической школы. [c.258]
С учетом разнообразия обсуждавшихся проблем легко понять, что невозможна единая оценка итогов дискуссии. Некоторые проблемы были поставлены за десятки и сотни лет до 1946 г. и так и не получили однозначного решения. Атаки на положение о максимизирующем поведении и на недостаток реализма в теории цен регулярно повторялись с тех пор, как появилась гипотеза об экономическом человеке и другие подобные допущения. Эти вопросы были основными в борьбе между классической и исторической школами. Methodenstreit1 в 1883-1884 гг. была посвящена этим вопросам. В США институционализм можно рассма- [c.75]
Специфика развития франц. экономики привела к тому, что и последней трети 19 — нач. 20 вв. на франц. бурж. экономистов (III. Жида, 111. Риста и др.) значит, влияние стали оказывать концепции зарубежных школ и течений [в первую очередь австр. школы и новой (молодой) исторической школы], хотя эти теории и не были восприняты франц. экономистами безоговорочно. Доминирующим становится субъектиино-нсихологич. подход к экономич. явлениям. Исследования всё более стали носить чисто академический, оторванный от практики характер ( чистая экономическая наука ). Заметное воздействие на экономич. мысль Ф. начали оказывать теории М. Э. Л. Вальраса и В. Парето. Господствующие позиции заняли концепции экономич. равновесия (между предложением и спросом, между произ-вом и потреблением), меновая концепция. В то же время получил распространение и эмпирич. метод исследования. Гл. задачей вульгарной политич. экономии становится борьба против распространения марксизма. [c.328]
Янжул И.И. (1846—1914) — русский экономист, финансист и статистик. В области экономической теории примыкал к исторической школе политэкономии. Один из основоположников российской школы финансовой мысли. В своих основных трудах Основные начала финансовой науки (1904) и Конспект лекций по финансовому праву (1908) изложил основные положения, финансовой науки. Особое внимание уделял разработке понятийного аппарата. Выступал за активное участие государства в экономике и считал финансы мерилом могущества государства . Подчеркивал значение нравственных качеств работника для развития экономики, которые сохранили свою актуальность ивХХ1в. [c.73]
В рамках исторической школы (Ф. Лист, Б. Гильдебранд и др.) была обоснована необходимость исторического подхода к экономике, отражения в экономической теории особенностей национальных хозяйств, учета социокультурных факторов развития. [c.51]
Представители новой исторической школы (Л. Брента-но, Г. Шмоллер и др.) пропагандировали связь экономики с политикой, философией и психологией. Одними из первых в истории экономической мысли они обосновали необходимость активной и гибкой социальной политики государства. Особое место в становлении социально-экономических основ экономической теории занимают взгляды М. Вебера (1864-1920), который в единстве рассматривал религиозно-культурные ценности и экономику. [c.51]
Однако известно, что представителями политической экономии считали себя и ученые других направлений экономической теории — рикардианцы и маржиналисты, неоклассики и теоретики исторической школы и др. Это объясняется тем, что ни одно из рассмотренных ранее направлений экономической теории объективно не могло искусственно отделиться от распределительных отношений в обществе, от выявления и характеристики роли государства в обеспечении условий и правил экономической "игры" для всех хозяйственных агентов. И в современных условиях термин "политическая экономия" широко используется многими исследователями для обозначения не только социально-экономических, но и многих других аспектов хозяйственной действительности. Следовательно, по сути политическая экономия и экономическая теория не отличаются друг от друга, однако имеют место некоторые содержательные отличительные особенности. [c.60]
Историческая школа занималась главным образом решением реальных экономических проблем, ее практический подход и сейчас является определяющим при рассмотрении проблем маркетинга. Как замечает Роберт Бартельс (Bartels, 1988), экономическая теория повлияла на развитие маркетинговой мысли сильнее, чем любая другая общественная дисциплина . Первые курсы маркетинга, появившиеся в американских университетах в начале XX в., основывались на изучении экономики (Ferrellet al., 1991). [c.36]