Получалось так, что под маркой благих намерений, заботы о людях и тому подобного, власть загоняла страну в тупик, из которого не было выхода. Эта ситуация характерна для популистской политики и хорошо изучена экономистами. Известно, что нигде и никогда к добру она не приводила. [c.106]
В содержании и формулировках Конституции был явно учтен печальный опыт борьбы с популистской политикой бывшего Верховного Совета. Именно поэтому были усилены прерогативы исполнительной власти, особенно президента, что до сих пор остается объектом острой политической борьбы. Может быть, действительно, опыт применения Основного закона показал, что в этом отношении не все себя оправдало и некоторые положения требуют корректировки, но надо учитывать, в каких условиях документ разрабатывался и принимался. Очень важно, что в Конституции была сильно ограничена возможность парламента из популистских соображений манипулировать бюджетом государства (как было описано выше, в этой главе). Принято, что законопроекты о введении или отмене налогов, освобождении от их уплаты, о выпуске государственных займов, об изменении финансовых обязательств государства, другие законопроекты, которые предусматривают расходы, покрываемые за счет государственного бюджета, могут быть внесены только при наличии заключения правительства. [c.142]
По-видимому, одной из причин, породивших такую популистскую политику, являлось существенное неравенство доходов в странах Латинской Америки. На одном полюсе находились очень богатые люди, на долю которых приходилась большая часть национального дохода, и, пользуясь своим экономическим могуществом, они оказывали политическое давление на правительство, чтобы избежать больших размеров налогообложения. На другом полюсе находились низшие классы, которые распоряжались лишь незначительной частью национального дохода, но чья огромная доля в общем количестве населения требовала существенных расходов на общественные нужды. Такое соотношение порождает необходимость роста расходов при низкой способности правительства к увеличению налоговых поступлений. Этого не наблюдалось и не наблюдается в Восточной Азии, где распределение доходов значительно более равномерное. [c.761]
Третий период гиперинфляции пришелся на 80-е годы, когда Аргентина, Боливия, Бразилия, Никарагуа, Перу, Польша и Югославия вступили в этот переставший быть столь исключительным "клуб". Во всех этих странах, за исключением Никарагуа, война не была первопричиной гиперинфляции. Во всех этих странах кризис внешнего долга способствовал финансовому хаосу, и бремя выплат долга составляло большую долю их бюджетных расходов. В то же время вступлению латиноамериканских стран в гиперинфляцию в значительной мере способствовала и популистская политика. Наконец, гиперинфляция в Польше и Югославии отчасти отражала бремя реформирования экономики, т.е. перехода от плановой к рыночной системе. [c.792]
С повышением уровня экономической свободы происходит заметное ускорение экономического роста. Существенное повышение уровня экономической свободы для участников рынка в разных странах после второй мировой войны создало все известные примеры того, что позже получило название экономического чуда . Везде — от Западной Германии и Италии до Японии и Тайваня, от Чили и Маврикия до Ирландии и континентального Китая проведение либеральной экономической политики приводило к впечатляющим, но совершенно закономерным результатам возрастали темпы экономического роста, повышались уровень и качество жизни, уменьшалась социальная дифференциация населения, плодами экономического развития начинали пользоваться более широкие слои граждан. Во всем мире не оказалось ни одной страны, осуществление либеральной экономической политики в которой не привело бы к значительным положительным переменам. В то же время в мире не было ни одной страны, где проведение политики, противоположной либеральной (популистской), имело экономические последствия, хотя бы в отдаленной степени с ней сопоставимые. [c.221]
В условиях рыночной экономической системы возможно проведение разных видов экономической политики — от последовательно популистской до последовательно либеральной. Следовательно, в одно и то же время можно создавать рыночную экономическую систему и проводить нелиберальную экономическую политику. Основными чертами российской экономической политики последнего десятилетия стали экономический популизм, приватизация государства и ограничения экономической свободы. [c.222]
Это означало очередной провал стабилизационной программы. Не хватило у руководства страны политической воли, необходимой для резкого изменения экономической политики Конечно, сотрудничество с Международным валютным фондом дисциплинировало правительство и Центральный банк при формировании экономической политики. Выделение кредитных траншей производилось на основе жесткого наблюдения за текущей экономической ситуацией. Но этого оказалось недостаточно, и, как видим, год завершился опасным ускорением инфляции, осенним кризисом на валютном рынке и другими последствиями умеренно жесткой политики , сопряженной с чрезмерными компромиссами, а проще—уступками правительства Государственной думе с ее популистскими требованиями. [c.159]
Однако не все оказалось так просто, не все так прямолинейно соответствовало теории политико-делового цикла — у России все-таки есть собственная стать , свои особенности. Казалось бы, популистские сигналы должны были усилить инфляционные ожидания и побудить руководителей предприятий к обычному в [c.187]
Благоприятные институциональные условия для поиска ренты создаются в первую очередь действиями государства, ограничивающими конкуренцию и создающими разнообразные преимущества для отдельных экономических агентов и их групп. Нередко политики и бюрократия непосредственно заинтересованы в денежных трансфертах, которые являются неизбежным побочным продуктом поиска ренты. В коррумпированных обществах создание условий для поиска ренты становится часто одной из важнейших форм активности государства, прикрываемой различными популистскими лозунгами (типа следования национальным приоритетам, защиты отечественного товаропроизводителя, выработки промышленной политики, стимулирования инвестиций, социальной значимости предприятий и т. п.). [c.443]
Некоторые полагают, что М. Горбачев еще в 1989 году имел возможность ужесточить экономический режим, осуществив ряд непопулярных мер (например, повысив потребительские цены, чтобы привести рынок в равновесие, увеличив сбор налогов и др.), и тем самым удержать экономику страны от краха. Это было бы, как говорят либеральные экономисты, ответственной макроэкономической политикой . Между тем, ситуация была существенно иной как ни парадоксально, развитие демократии в тот момент препятствовало проведению такой политики. Уже в первой половине 1989 года правительство попало под жесткий контроль избранного демократическим путем депутатского корпуса, в котором по понятным причинам доминировали популистские настроения. М. Горбачев и его прави- [c.63]
Однако не все оказалось так просто, не все так прямолинейно соответствовало теории политико-делового цикла — у России все-таки есть собственная стать , свои особенности. Казалось бы, популистские сигналы должны были усилить инфляционные ожидания и побудить руководителей предприятий к обычному в таких случаях ценовому поведению закладывать ожидаемый рост цен в заключаемые контракты, повышать цены на продаваемую продукцию. Конечно, попытки такого рода были, но стабилизационный заряд, заложенный правительством, оказался достаточно мощным. Предвыборная борьба, по данным авторов книги Экономика переходного периода , практически никак не сказалась на инфляционных ожиданиях. Если и предполагался некоторый рост цен, то уже после выборов, в [c.210]
Тем не менее благоприятная конъюнктура на финансовых рынках в 1996—1997 гг. давала возможность изменить бюджетную и налоговую политику для смягчения кризиса государственных финансов России. Однако Государственная Дума ежегодно принимала бюджет со значительным дефицитом — в популистских целях. Правительство B. . Черномырдина, в свою очередь, проявило нерешительность в проведении налоговой реформы и пошло по менее конфликтному на первых порах пути увеличения внешних заимствований, воспользовавшись весьма благоприятной для заемщиков ситуацией, которая сохранялась до осени 1997 г. [c.300]
Следует также отметить несовместимость во времени принятия тех или иных решений, ведущую к фиаско государства. Например, перед выборами политик обещает увеличить социальные расходы, снизить налоги и провести многие другие аналогичные мероприятия, которые помогут ему получить поддержку избирателей. Однако популистские обещания провозглашаются сегодня, а их реализация после выборов нередко откладывается или принимаются прямо противоположные решения, ведущие к снижению материального благополучия населения. Таким образом, несовместимость во времени означает, что мероприятия, оптимальные с точки зрения правительства сегодня, могут оказаться неоптимальными в будущем периоде, особенно после того, как экономические агенты уже отреагировали на объявленные предвыборные обещания, т. е. сформировали свои ожидания. [c.375]
Теории политического делового цикла, видящие причины макроэкономических колебаний в действиях правительства в области кредитно-денежной и налогово-бюджетной политики. Предполагается, что правительство полностью владеет этими двумя инструментами макроэкономической политики. Действия политиков направлены на завоевание симпатий электората они желают оказаться переизбранными (см. гл. 17). Таким образом, правительство стремится проводить жесткую кредитно-денежную и налоговую политику в период после выборов. Это может привести к спаду и потребовать мягкой , популистской макроэкономической политики (увеличение государственных расходов, снижение налогов) как раз перед следующими выборами. Таким образом, по мнению сторонников этой теории, периодичность циклов совпадает с периодичностью выборов (около 5 лет). [c.417]
В ряде случаев этот метод используется и в политической борьбе. Однако в большей степени это свойственно политикам популистского толка. Необходимо отметить, что в случае отсутствия обещанного эффекта как в рекламе, так и в политике, у потребителей (избирателей), как правило, появляется негативная реакция и возникает недоверие, которое делает неэффективным вторичное использование метода "акцент на простоте и скорости получения эффекта". [c.210]
Во-вторых, усиление популистских тенденций в экономической политике. Наличие дешевых финансовых ресурсов позволяет покупать политическую поддержку за счет бюджетных вливаний и экзотических экспериментов над экономикой. [c.34]
В соответствии с популистскими лозунгами того времени решение проблемы задолженности фермеров видели в вводе в обращение серебряных монет. Экономика США функционировала на основе золотого стандарта, когда количество золота определяет предложение денег, а значит, и уровень цен. Сторонники новой финансовой политики выступали за то, чтобы в качестве денег, наравне с золотом, использовалось и серебро. В случае их победы количество денег в обращении должно было увеличиться, уровень цен повысился бы, что привело бы к снижению реального бремени фермерских долгов. [c.625]
Экспансионистскую бюджетную политику иногда хочется назвать просто ошибкой. Конечно, политические промахи были существенной частью проблемы, однако бюджетные расходы такого масштаба — это больше, чем просто ошибка. Политика латиноамериканских стран может быть охарактеризована как популистская. Это означает, что правительства пытались заручиться поддержкой населения, реализуя крупные государственные программы, даже если у правительства не хватало на это средств. [c.761]
Палата представителей часто действует в своих собственных интересах, против народа, которым была избрана. Наделе она вовлекается в недальновидную популистскую политику, которая поощряет вложение капитала с риском за рубежом и грозит разрушением внутреннего рынка, особенно через налоговую политику, отправителем которой является Марс. Smoot-Hawley тариф, пропущенный Конгрессом в начале 1930-х годов, обострил наши экономические трудности уничтожением нашей экспорт/импорт торговли, являющейся фундаментальной для нашего экономического здоровья. [c.244]
Судя по всему, что происходит в мире, большинство фракций буржуазии таких среднеразвитых стран, как Россия, Индия и Китай, а также слаборазвитых стран и не пытаются всерьез оспаривать лидерство таких гигантов, как США, Англия, Франция, Германия... Если капиталисты средне- и слаборазвитых стран ведут борьбу с буржуазией одних высокоразвитых стран, то обычно они делают это под покровительством буржуазии других высокоразвитых стран. И какие бы патриоты - правые или левые - ни приходили к власти в средне- и слаборазвитых государствах, все они вели, ведут и будут вести именно такую политику, вся их антиимпериалистическая риторика оказывалась, оказывается и будет оказываться лишь популистской болтовней. Как это ни парадоксально, действительно направленным против господства богатейших империалистических держав может быть только антипатриотический, разрушающий государство своей же национальной буржуазии и тем самым лишающий весь мировой капитал инструмента контроля над данной территорией антикапиталистический бунт. Только такой антинационалистический бунт действительно противоречит правилам игры мирового капитализ- [c.264]
Мягкая денежная политика, проводившаяся в это время в России, во многом объяснялась зависимостью Центрального банка от популистски ориентированного парламента. Центробанк упорно выдавал по своему усмотрению льготные кредиты крупным предприятиям различных отраслей народного хозяйства, чтобы поддержать их на плаву — предприятиям крайне неэффективным, выпускавшим никому не нужную продукцию. Льготные кредиты активно перепродавались с огромной выгодой для финансовых спекулянтов, они служили питательной средой для коррупции (взятки чиновникам, от которых зависело выделение таких кредитов, становились массовыми). Только к 1994 году льготное кредитование было поставлено под контроль. А пока — поскольку это были кредиты не коммерческих банков, а Центрального банка, такая практика вела к увеличению денежной массы и, значит, только разгоняла инфляцию. [c.89]
Как указывалось, новое правительство не было однородным. В нем как бы обозначились два крыла консервативное (во главе с вице-премьером и министром экономики Олегом Лобовым) и реформаторское (в котором большую роль играл министр финансов Борис Федоров, убежденный рыночник). Поэтому теперь как будто бы не было причин для такого жесткого противоборства между исполнительной и законодательной властью, какое наблюдалось в предыдущем, 1992 году. Скорее наоборот правительство порою как бы соревновалось с парламентом в раздаче популистских обещаний и принятии многочисленных решений о расходах, не подкрепленных соответствующими доходами бюджета. Впрочем, само Министерство финансов крепко держалось за каждый рубль и проводило относительно независимую жесткую политику. Борис Федоров заслужил почетную для министра финансов кличку Господин "нет " . Но положения это не спасало, потому что общий настрой правительства в отношении к бюджету был существенно ближе к настрою парламента, чем наблюдалось в 1992 году. История создания и особенно реализации федерального бюджета 1993 года, отражая бурные политические события, а также колебания в позиции правительства, носит запутанный, подчас детективный характер. [c.100]
События 1996 года в этом смысле достаточно интересны. Макроэкономическая ситуация характеризовалась, как мы видели, продолжением процесса стабилизации, мощный толчок которому был дан в предшествующем году. Если вспомнить сказанное о политико-деловом цикле, то можно было ожидать некоторого оживления политики инфляционизма. Ряд фактов января-февраля 1996 года говорил о том, что подобное развитие событий было весьма вероятно. Это прежде всего упомянутая отставка А. Чубайса, символизировавшего жесткий стабилизационный курс, фактическое ослабление политических позиций осуществлявшего этот курс премьера В. Черномырдина и усиление роли таких деятелей, как, например, О. Сосковец и Н. Егоров, исходно приверженные политике инфляционизма и протекционизма. Поездки Б. Ельцина по регионам сопровождались обещаниями значительных денежных выплат, явно популистскую окраску имели кампания за выплату долгов по зарплате (даже без разграничения собственных долгов федерального бюджета, долгов местных бюджетов и задолженности предприятий перед своими работниками) и, особенно, неожиданное предложение о выделении 16 трлн рублей Чечне сверх федерального бюджета, — эти и другие решения в случае их выполнения вполне могли вновь раскрутить инфляционный маховик. [c.187]
Результатом такого развития событий оказывается, как правило, быстрое ухудшение платежного баланса по текущим операциям, а также постепенное ухудшение финансовой и денежной политики, переход к политике бюджетного дефицита. Бюджетный дефицит (как источник госинвестиций) становится важным фактором подстегивания экономического роста, что, однако, ухудшает общую экономическую ситуацию в стране. В результате разворачивается классическая модель макроэкономического популизма, хорошо известная по опыту многих латиноамериканских стран. Их опыт показал крайнюю опасность такой политики даже применительно к индустриальной фазе развития производительных сил. Практически ни одна следовавшая этим рецептам страна не смогла решить задачу сокращения разрыва с наиболее развитыми государствами, а некоторые страны даже резко увеличили свое отставание (например, Аргентина). После непродолжительного периода экономического роста (да и то не везде) следовал тяжелейший экономический и политический кризис. Выход же из популистской модели всегда происходил очень болезненно, в большинстве случаев - через военные перевороты24. [c.34]
Предыдущие предвыборные кампании показали многообразие форм политической рекламы, в том числе далеко не традиционных. Политическая реклама сегодня — это не только ТВ-клипы, объявления, листовки, плакаты и щиты. Это — формирование псевдо-событий, информационных поводов для того, чтобы торчать на телеэкранах и других СМИ. Это оголтелый популизм. Вовлечение в предвыборную кампанию звезд шоу-бизнеса. Это — и альтернативный день города , который провел Кириенко, и популистская и нелепая акция Правого дела . Это — и телевизионная программа Домашний театр , где политики в театральных костюмах разыгрывают различные драматические пассажи. Нельзя не отметить характерную черту нынешних предвыборных кампаний — обилие всевозможных увеселительных проектов, организуемых различными партиями. На поездах и самолетах предпринимаются экспедиции по разным городам России, в которых участвуют прежде всего звезды шоу-бизнеса. Рассчитано все это в основном на молодежные аудитории. Но такие пышные мероприятия никак не проясняют в глазах избирателей политические позиции партий. Партии выступают всего лишь в роли абстрактных антрепренеров увеселительных мероприятий. [c.211]