Задача активизации роли государства особо актуальна с позиций общей теории социальной экономики, существования специфических интересов общества, которые не сводятся к интересам отдельных индивидуумов, т. е. функционально от них не зависят. Отсюда всякое благо может удовлетворять потребности качественно разных участников рыночных отношений, в т. ч. и несводимые потребности общества как такового способность блага удовлетворять несводимые потребности — социальные полезности. Несводимость последней к полезности для индивидуумов связана с тем, что в основе социальной полезности лежит несводимая общественная полезность, которая постулируется лишь для совокупности индивидуумов в целом. Именно независимость социальной полезности превращает государство в равноправного субъекта рынка. Все это имеет отношение к рациональному поведению государства. Можно напомнить в этой связи о невидимой руке , от которой мир ожидает достижения рыночной гармонии. Там, где потребности общества оказались сводимыми, где спрос на товары и услуги полностью растворялся в индивидуальных предпочтениях, там, действительно, рынок сумел ответить на все вопросы . Столкнувшись же с несводимыми общественными потребностями, с благами, имеющими социальную полезность, невидимая рука дала многочисленные сбои, породив на свет разного рода провалы рынка. Стало очевидным, что рука провидения не дотягивается до очень многих областей экономического пространства. Реакцией на это стало ограничение поля действия рыночных сил, замена их внерыночным регулированием ряда сфер экономического бытия. Эти ограничения можно преодолеть, если включить государство (носителя несводимых общественных потребностей) в число субъектов рынка. В общественной модели конкурентного рынка одновременно действуют и индивидуальные субъекты с присущими им интересами, и государство с его несводимыми потребностями. И первые, и вторые стремятся к максимизации собственной функции полезности, рука провидения мо- [c.209]
Задача активизации роли государства особо актуальна с позиций общей теории социальной экономики, существования специфических интересов общества, которые не сводятся к интересам отдельных индивидуумов, т. е. функционально от них не зависят. Отсюда всякое благо может удовлетворять потребности качественно разных участников рыночных отношений, в т. ч. и несводимые потребности общества как такового способность блага удовлетворять несводимые потребности — социальные полезности. Несводимость последней к полезности для индивидуумов связана с тем, что в основе социальной полезности лежит несводимая общественная полезность, которая постулируется лишь для совокупности индивидуумов в целом. Именно независимость социальной полезности превращает государство в равноправного субъекта рынка. Все это имеет отношение к рациональному поведению государства. Можно напомнить в этой связи о невидимой руке , от которой мир ожидает достижения рыночной гармонии. Там, где потребности общества оказались сводимыми, где спрос на товары и услуги полностью растворялся в индивидуальных предпочтениях, там, действительно, рынок сумел ответить на все вопросы . Столкнувшись же с несводимыми общественными потребностями, с благами, имеющими социальную полезность, невидимая рука дала многочисленные сбои, породив на свет разного рода провалы рынка. Стало очевидным, что рука провидения не дотягивается до очень многих областей экономического пространства. Реакцией на это стало ограничение поля действия рыночных сил, замена их внерыночным регулированием ряда сфер экономического бытия. Эти ограничения можно преодолеть, если включить государство (носителя несводимых общественных потребностей) в число субъектов рынка. В общественной модели конкурентного рынка одновременно действуют и индивидуальные субъекты с присущими им интересами, и государство с его несводимыми потребностями. И первые, и вторые стремятся к максимизации собственной функции полезности, рука провидения мо- [c.209]