По сравнению с 350 млн. т в год до начала исламской революции производственные мощности уменьшились ввиду прекращения некоторых работ по обслуживанию предприятий, выполнявшихся ранее западными специалистами дальнейшее сокращение вызвано разрушениями объектов в ходе военных действий между Ираном и Ираком. [c.44]
Монополии, напротив, опирались на силовую практику, причем не только в экономической области. Члены МНК -на протяжении большей части 60-х годов тормозили производство нефти в Ираке, провоцируя финансовые трудности всякий раз, когда правительство этой страны пыталось вступить с ними в борьбу. [c.54]
Особое значение имело условие, по которому никакие изменения действующих договоров не допускались иначе, чем по взаимному согласию сторон (цит. по [340, с. 69]), т. е. с санкции иностранных нефтяных компаний. В то же время в законодательстве отсутствовал пункт о предоставлении Ливии режима наиболее благоприятствуемой нации. Таким странам, как Иран, Ирак и Саудовская Аравия, это положение обеспечивало автоматическое внесение коррективов в их концессионные соглашения, если бы те же самые компании-концессионеры заключили договор с другой нефтедобывающей страной на более выгодных для последней условиях. [c.56]
В сентябре 1970 г. ОПЕК приняла резолюцию № 120, в которой предусматривалось изменить систему ценообразования на нефтяном рынке в пользу стран-продуцентов, в том числе унифицировать справочные цены, приняв за основу максимальные добиться их повышения с учетом качества и географического положения источников нефти относительно основных центров потребления, отменить с января 1971 г. все скидки со справочных цен и увеличить минимальную ставку подоходного налога на компании-концессионеры с 50 до 55%. В этой резолюции фактически закреплялись достигнутые к тому времени Ливией успехи и не содержалось никаких принципиально новых положений. Причем еще перед тем как решения XXI конференции были доведены до сведения международных нефтяных корпораций, Ливия, Ирак и Алжир потребовали нового повышения концессионных отчислений. [c.76]
С июня 1972 г. Ирак национализировал активы крупнейшего [c.79]
Принцип национализации встречал на протяжении всей истории ОПЕК сильное сопротивление консервативных кругов, в особенности со стороны Саудовской Аравии. Он так и не получил четко сформулированного и безоговорочного одобрения ни в одной резолюции этой организации. Хотя ОПЕК и выражала в своих решениях поддержку конкретных акций такого рода некоторых государств-участников, например Ирака, это выглядело лишь как вынужденное признание крайней меры в исключительных случаях, когда всеми другими средствами воздействия на нефтяные компании не удавалось достичь удовлетворения законных требований страны-продуцента, уже одобренных и закрепленных ранее резолюциями ОПЕК- Кроме того, в случае с Ираком, например, непосредственно затрагивались интересы других нефтеэкспортеров Персидского залива, что также повлияло на их позицию. Этими решениями не утверждалось неотъемлемое и неограниченное право владельцев природных ресурсов на их национализацию как суверенный односторонний акт публичной власти государства-продуцента и самостоятельное определение ее условий. [c.80]
Дальнейшее существование концессионной системы в консервативных монархических арабских государствах на фоне успехов стран прогрессивной ориентации становилось слишком одиозным и было чревато внутриполитическими осложнениями. Эти успехи не могли не вызвать серьезной озабоченности нефтяных монополий, особенно членов МНК, за судьбы концессионных владений. Монополии постепенно смирились с необходимостью некоторых изменений, конечно, на возможно более выгодных для себя условиях, чтобы предотвратить дальнейшее распространение радикальных методов национализации, примененных Алжиром, Ливией и Ираком. [c.81]
Процесс ликвидации концессионной системы в Ираке завершился полной национализацией английских и затем французских активов в последнем филиале ИПК с сохранившимся иностранным участием — Басра Петролеум К° — к концу 1975 г. (американские и голландские интересы здесь были национализированы окончательно еще в октябре 1973 г. в качестве санкции против поддержки правительствами США и Нидерландов израильского агрессора). Мероприятия Ирака в данной области носили для своего времени наиболее радикальный характер. Так, уже в результате национализации ИПК в полное распоряжение иракского правительства с 1 июня 1972 г. перешло 64% добычи, осенью 1973 г. — 80%, а два года спустя — все производство жидкого и газообразного топлива, причем государственная компания ИНОК практически одновременно приступила к самостоятельному экспорту первого. [c.86]
Как уже неоднократно отмечалось в нашей и зарубежной литературе, национализация в этой стране опиралась на довольно сильный и продолжавший укрепляться прежде всего при поддержке членов социалистического содружества государственный сектор на всех стадиях нефтяного цикла от разведки до переработки. Сбыт национализированной нефти на начальном этапе также обеспечивался преимущественно благодаря контрактам, подписанным с данной группой государств. Как правило, они являлись частью соглашений на компенсационной основе, которые предусматривали поставки товаров традиционного иракского экспорта в обмен на оказанное экономическое, научно-техническое содействие и в погашение предоставленных кредитов. Подобные положения содержатся в договорах о сотрудничестве, заключенных Ираком в 1969—1973 гг. с СССР, а также с Болгарией, Венгрией, ГДР, Польшей, Румынией, Чехословакией, Югославией. [c.86]
В целом события первой половины 70-х годов свидетельствуют об углублении различий в антимонополистических потенциях между освободившимися странами — экспортерами жидкого топлива различной социально-политической ориентации, на что неоднократно указывали советские и зарубежные авторы. Выделяя в рамках ОПЕК группу монархий зоны Персидского залива, которые были готовы продолжать тесное сотрудничество с крупнейшими международными нефтяными компаниями в противоположность таким государствам, как Алжир, Ирак и Ливия, Ж.-М. Шевалье отмечал, что .водораздел" между ними существенным образом расширился в 1971 —1972 гг. [175, с. 91]. [c.87]
Ни в коей мере не ставя под сомнение предложенный выше окончательный критерий, можно дополнить его показателем, характеризующим более непосредственные результаты нефтяной политики как в ее ценовом аспекте, так и в области взаимоотношений освободившихся государств с иностранным капиталом. Прибегая к уже использованному в этой работе сравнению удельных величин чистых бюджетных поступлений от экспорта жидкого топлива, удается зафиксировать более высокий уровень ва-лютно-финансовой отдачи от вывоза равных количеств этого товара из Ирака, Ливии и Алжира по сравнению с доходами арабских нефтяных монархий за первую половину 70-х годов. В числовом выражении это преимущество Ирака перед Саудовской Аравией измерялось 25%. Между Ливией и Алжиром, с одной стороны, а также Абу-Даби и Катаром — с другой, экспортирующими сырье аналогичного качества, разница составляла 34—15%. Причем в 1973 г. разрывы расширялись до 67 и до 73—41% соответственно (см. Прил., табл. 3). Можно возразить, что во втором случае нашли отражение преимущества в географическом положении североафриканских источников жидкого топлива перед его ресурсами в зоне Персидского залива. [c.88]
В 1973—1974 гг. наиболее последовательный радикализм ценовой политики по-прежнему был характерен в рамках ОПЕК для стран с прогрессивными режимами — Алжира, Ливии и Ирака, с которыми по тактическим соображениям в тот период временно блокировался Иран в вопросах ценообразования. Им противостояла нарастающая оппозиция со стороны прежде всего Саудовской Аравии. Королевство значительно усилило свои позиции в организации и на мировом капиталистическом рынке сырой нефти по сравнению с положением на рубеже 60-х и 70-х годов. Только за 1970—1974 гг. годовой вывоз нефти из Саудовской Аравии (с учетом половины нефтяного экспорта из бывшей Нейтральной зоны) вырос на 148%, достигнув 394,4 млн. т, удельный вес в экспорте из развитых капиталистических и развивающихся стран увеличился с 13,7 до 25,6%, а в экспорте из государств— членов ОПЕК — с 16 до 29,2%. В то же время доля Ливии, Алжира и Ирака, вместе взятых, уменьшилась за данный период в экспорте нефти несоциалистического мира с 23,9 до 13,1% и в экспорте из стран ОПЕК соответственно с 27,8 до 15%, причем в наибольшей степени это произошло за счет Ливии, чей экспорт сократился на 54,8%—с 159,4 млн. до 72,1 млн. т (рассчитано по [89, с. 136]). [c.91]
Некоторую роль, видимо, сыграло и то обстоятельство, что усложнение условий разработки иракских ресурсов углеводородного сырья происходило менее интенсивно. Стране принадлежит относительно небольшой участок континентального шельфа, площадь которого, включая территориальные воды, составляет 685,9 кв. км, или примерно в 12,4 раза меньше, чем у Алжира (8500 кв. км) и почти в 90 раз —чем у Ливии (61500 кв. км) (рассчитано по [176, с. 11 301, карты между с. 192—193, 252— 253]). Кроме того, хронические территориальные разногласия с соседними государствами и периодические конфликты с ними по данному поводу до сих пор препятствовали исследованию Ираком его шельфовых минеральных ресурсов и вовлечению их в хозяйственный оборот, хотя, по прогнозам, последние могут быть значительны. Поэтому все разведочные и эксплуатационные проекты в нефтегазовой промышленности продолжают ограничиваться материковыми районами иракской территории и, вероятнее всего, подобная ситуация сохранится- на обозримую перспективу. Несмотря на длительные сроки разработки ряда иракских нефтяных месторождений, их горно-геологические параметры таковы, что в целом по стране внедрение вторичных методов в данный производственный процесс, начавшееся позже, пока остается менее сложным технологически, чем в рассмотренных североафриканских государствах, а также у некоторых других членов ОПЕК. [c.98]
Напротив, Алжир принадлежит к меньшинству участников ОПЕК, у которых отчетливо заметно сочетание следующих трех факторов достаточно большие неиспользованные резервы для наращивания добычи и вывоза углеводородного сырья, внутренние стимулы к их более активному вовлечению в хозяйственный оборот и, наконец, практическое выражение этих возможностей и побудительных мотивов в государственной энергосырьевой стратегии. Для. остальных шести арабских государств—членов ОПЕК, кроме Ирака, характерно сохранение умеренных масштабов поставок топливно-энергетических товаров за рубеж. Однако ввиду узости внутреннего рынка сохранится преимущественно экспортная ориентация нефтегазовой промышленности для внешнего рынка к началу 90-х годов все еще будет предназначаться от 3/4 общего производства первичных и вторичных энергоносителей в Ливии до 9/ю и более в странах Аравийского полуострова. [c.109]
Организация стран — экспортеров нефти, основанная в 1960 г., объединяет 13 развивающихся государств (в скобках указаны годы их вступления в ОПЕК на правах полного членства) Ирак, Иран, Кувейт, Саудовская Аравия и Венесуэла (1960), Катар (1961), Индонезия и Ливия (1962), Абу-Даби (1967), Алжир (1969), Нигерия (1971), Эквадор (1973), Габон (1974) [24, с. 15]. [c.198]
Проведено немало количественных оценок этой тенденции, одна из которых принадлежит американскому специалисту Дж. Т. Абеду. Средний уровень перепроизводства нефти шестью арабскими участниками ОПЕК (четырьмя аравийскими монархиями, Ираком и Ливией) он определил в 300 млн. т в год на протяжении семилетнего периода (1974—1980) (имеется в виду количество жидкого топлива, стоимость которого превысила текущие финансовые потребности этих государств) [197, с. 59]. Если бы добытые за это время 2,1 млрд. т нефти были законсервированы до начала 80-х годов, то перечисленные страны с учетом фактического повышения цен смогли бы реализовать такие топливные ресурсы не менее чем на 150 млрд. долл. дороже (рассчитано по [197, с. 59, 69]). Однако Дж. Т. Абед полагает, что действительные потери шести арабских нефтеэкспортеров гораздо существеннее, так как его расчеты не отражают неизбежного ускорения роста нефтяных цен в результате сокращенного предложения углеводородного сырья. [c.199]
Организация арабских стран — экспортеров нефти объединяет Алжир, Бахрейн, Ирак, Катар, Кувейт, Ливию, ОАЭ, Саудовскую Аравию, Сирию и Тунис. Членство Египта в этой организации приостановлено с 1979 г. [c.204]
Год Алжир Ливия Ирак Катар Кувейт ОАЭ Саудовская Аравия [c.209]
Существует мнение, что добыча тяжелой и сверхтяжелой нефти из нетрадиционных источников (битуминозных песчаников и др.) может быть экономически оправдана лишь при ценах на нефть не ниже 257-294 долл./т. Наиболее крупные запасы тяжелой нефти сконцентрированы в поясе Ориноко (Венесуэла) размерами 460 х 40 км величина их оценивается в 140-170 млрд. т, в том числе извлекаемые при современных технологиях запасы составляют 25-30 млрд. т. Эта нефть характеризуется высоким содержанием серы и других примесей, но вязкость ее небольшая. Средний дебит скважины составляет 25 т/сут., после закачки пара он увеличивается до 100 т/сут. Значительные ресурсы тяжелой и сверхтяжелой нефти и битума имеются также в Канаде, США, Ираке, Западной Европе, России. [c.20]
Вторая группа проблем, занимающих центральное место в работе, связана со спецификой конкретной энергосырьевой политики, которую проводят арабские прогрессивные государства, находящиеся на этапе национально-демократической революции,— мировые экспортеры жидкого топлива. Как центральное звено в их общенациональной стратегии хозяйственнрго и социально-культурного Строительства, а также в качестве внешнеполитического инструмента нефтяная политика формируется с учетом разнообразных многочисленных параметров, макроэкономических и отраслевых, испытывая одновременно воздействие целого ряда неэкономических факторов. Возможно более полный охват этого сложного комплекса причинно-следственных связей — важнейшая гарантия глубины его анализа и надежности прогнозирования. Эти элементы несомненно нуждаются в систематизации. Но излишняя схематичность, увлеченность моделированием иногда опаснее чрезмерной осторожности в обобщениях. Нередко аналогичные, а порой и идентичные объективные предпосылки служат основой принципиально различных сырьевых стратегий, что весьма наглядно прослеживалось в Ираке 60-х и Ливии на рубеже 70-х годов. Это еще раз убедило автора в необходимости особого внимания к социально-классовым истокам нефтяной политики, при прочих равных условиях зачастую определяющим ее характер, как и характер субъективных факторов вообще. Тот же момент существенно повлиял на выбор стран — основных предметов изучения в данной работе. [c.6]
Состав группы радикалов в рамках ОПЕК подвержен изменениям. Наиболее постоянными ее участниками на протяжении 70-х и начала 80-х годов были Алжир и Ливия, а также Ирак и, с учетом ряда оговорок, Иран. В последнем случае необходимо отметить в значительной мере случайный и ограниченный характер нефтяного радикализма шахского режима, который сводился почти исключительно к ценовой политике, но даже и в этой узкой области к концу 70-х годов сменился реакционным проим-периалистическим курсом, гораздо более естественным для социально-классовой природы свергнутой персидской монархии. Непосредственно после исламской революции республиканский Иран вновь активно включился в радикальную группу нефтеэкспорте-ров. Однако в условиях военного конфликта с Ираком новый радикализм, вернее экстремизм, иранской нефтяной политики был доведен до своей противоположности, до такого противодействия умеренному курсу Саудовской Аравии, которое фактически угрожало организационной целостности ОПЕК. Тот же вооруженный конфликт оказал влияние, по преимуществу обратное, на [c.7]
Весьма характерно, что проект нефтяного законодательства, прежде чем последнее вступило в силу в 1955 г., был распространен среди нефтяных компаний, заинтересованных в получении концессий на территории Ливии, а представители фирм — приглашены для его обсуждения. На более раннем этапе в разработке законопроекта активно участвовали британские советники и среди них бывший служащий англо-голландской нефтяной монополии Ройал Датч-Шелл . Неудивительно, что в первой редакции законопроект предоставлял английским компаниям слишком явные привилегии, которые вследствие протеста США и Франции были устранены и заменены принципом открытых дверей — одной из формул, заложенных в основу англо-франко-американского соглашения об эксплуатации нефтяных ресурсов Ирака еще в 20-е годы. [c.55]
Несмотря на модификацию ряда их статей в соответствии с франко-алжирским Соглашением о нефти и газе от 1965 г., неравноправная по своей природе концессионная практика не претерпела принципиальных изменений. Финансовые условия эксплуатации алжирских нефтегазовых ресурсов иностранным капиталом приблизились к уровню нефтеэкспортирующих государств Ближнего Востока, однако остались все же заметно менее выгодными для североафриканского концедента. Так, средние (невзвешенные) поступления в алжирский бюджет от каждого барреля нефтяного экспорта в 1966—1969 гг. уступали более чем 26% доходов Ирака за тот же период (рассчитано по Прил., табл. 1). В действительности отставание было значительнее с учетом превосходства в качестве алжирского сырья и особенно его близости к запад ноевропейскому рынку. Значение этой географической позиции резко возросло в связи с закрытием Суэцкого канала в 1967 г. В жестких рамках франко-алжирского соглашения этими преимуществами пользовались исключительно компании-концессионеры. Неоднократные инициативы Алжира с целью привести закрепленную договорно систему расчетов в соответствие со значительными переменами в рыночной ситуации наталкивались сначала на обструкцию, а затем на заведомо неудовлетворительные контрпредложения французской стороны. [c.69]
Единство действий Алжира, Ливии и Ирака помогло им добиться гораздо более крупных успехов на другом важнейшем направлении борьбы за суверенитет над природными ресурсами. В феврале—апреле 1971 г. Алжир первым среди развивающихся стран—членов ОПЕК полностью ликвидировал режим концессий в своей нефтедобывающей промышленности, проведя национализацию 51% активов французских монополий, которые эксплуатировали основную часть концессионных территорий в стране. По принятому в апреле 1971 г. новому нефтяному законодательст- [c.78]
Ливия в целях консервации невозобновимых природных ресурсов, поддержания благоприятной конъюнктуры внешнего рынка, в знак солидарности с арабскими странами и для давления на иностранных владельцев концессий провела в первой половине 70-х годов самое большое среди всех участников ОПЕК абсолютное и относительное сокращение нефтедобычи. Кроме того, Алжир, Ирак и Ливия выдержали бойкот нефтяных монополий после национализации их активов. В Ливии это противоборство вызвало даже уменьшение производственных мощностей в отрасли примерно на четверть из-за резкого замедления геологораз- [c.91]
Нефтеэкспортирующие государства с прогрессивными режимами— Ливия, Алжир и Ирак — наиболее тесно координировали свои наступательные действия, объединяя как политические усилия, так и материальные, в особенности финансовые ресурсы. Они образовали к началу 70-х годов в рамках ОПЕК инициативную группу, которая неизменно придерживалась радикальной линии по всем вопросам деятельности этой организации. Успехам в мероприятиях, опережающих решения и действия ОПЕК по срокам и содержанию, особенно успехам в самостоятельно проведенной национализации эти три страны, на наш взгляд, значительно больше обязаны собственным усилиям в условиях изменившегося соотношения сил в мире в пользу социализма и национально-освободительного движения, опоре на их поддержку, а также благоприятной конъюнктура нефтяного рынка и ряду других факторов, чем недостаточно прочному единству между участниками Организации стран — экспортеров нефти в целом, хотя его положительную роль нельзя игнорировать. Ливия, Алжир и Ирак приняли, на себя основной риск и тяготы острой конфронтации с нефтяными монополиями. Однако государства ОПЕК с монархическими режимами уступками нефтяным корпорациям затянули устранение неоколониальной системы эксплуатации нефтегазовых ресурсов развивающегося мира и препятствовали полному использованию исключительно благоприятной для нефтеэкспортирующих стран ситуации, которая сложилась осенью 1973 г. [c.92]
Для сравнения отметим, что к середине 70-х годов Ирак отличали от рассмотренных североафриканских стран относительно более благоприятные предпосылки для самостоятельного развития комплекса энергосырьевых отраслей с точки зрения оптимального сочетания широкой финансовой базы со штатом квалифицированных рабочих и технических специалистов, которым располагала ИНОК. Как было продемонстрировано на примере двух нефте-экспортирующих государств Северной Африки, отсутствие подобной комбинации факторов явилось одной из основных причин их определенного интереса к продолжению иностранной предприни- [c.97]
Перечисленные факторы в комплексе позволили Ираку со второй половины 70-х годов отказаться от заключения любых договоров с зарубежными контрагентами, кроме контрактов с непосредственным вознаграждением — стрэйт фи контракте . Иначе говоря, иностранная предпринимательская активность в иракской нефтегазовой промышленности не допускается, а отношения национальной нефтяной компании с зарубежными фирмами должны строиться на основе импорта их техники, технологии, инженерно-консультационных и прочих услуг, не выходя за рамки внешнеторговых связей. [c.98]
Единственным исключением к началу 80-х годов оставалась бразильская компания Бразпетро , которая вела разработку нефти в Ираке по соглашению о разделе продукции. В то же время ИНОК были заключены многочисленные контракты на выполнение некоторых видов работ в нефтегазовой промышленности на разведочное и эксплуатационное бурение, на оборудование нефтепромыслов Северной Румейлы системой заводнения, а также другие операции. Причем весьма значительная часть контрактов с конца 60-х годов приходится на долю предприятий социалистических стран. Усилия, прилагаемые правительством Ирака для более точного выявления и освоения потенциала углеводе- [c.98]
Изучаемые страны к концу прошлого десятилетия экспортировали от 90% (Алжир) до 96% (Ливия) общего физического объема производства этой продукции. В тот же интервал вписывались параметры еще двух африканских нефтеэкспортеров — Нигерии и Габона, а также одного ближневосточного государства — Ирака. Более высокая (свыше 97—98%) экспортная квота наблюдалась лишь у четырех аравийских нефтяных монархий (Саудовской Аравии, Кувейта, ОАЭ и Катара). Показатели четырех остальных участников ОПЕК были заметно ниже. Средневзвешенный уровень для всех членов организации, вместе взятых, определялся в 93%. К началу 90-х годов большинство специалистов предсказывают существенное его снижение. Например, согласно прогнозам американского исследователя Ф. Фешараки, последнее могло бы достигнуть порядка 20%. [c.107]