Реформа государственного сектора науки тесно связана с имущественными вопросами. В частности, это касается регулирования прав и условий сдачи помещений в аренду. Государственные унитарные предприятия (в том числе ГНЦ) и РАН имеют право сдавать свои помещения в аренду, однако оценить эффективность использования имущества не представляется возможным, поскольку достоверных данных нет. В случае РАН даже данные о размерах ее имущественного комплекса являются закрытыми. Такая информационная непрозрачность возможна благодаря специальному статусу государственных академий, которые являются одновременно и государственными учреждениями, и самоуправляемыми организациями. Косвенно можно говорить о недостаточно эффективном использовании академического имущества, поскольку остается нерешенной проблема перераспределения свободных площадей между академическими институтами. Часть из них сдает свои помещения в аренду, тогда как другие институты вынуждены помещения арендовать. [c.309]
Довольно сильная роль государства - это еще одна историческая реалия инновационной системы России. У нас был гипертрофированно развит чисто государственный сектор науки, называемый на Западе академическим, который включает университеты и академии. Этот сектор останется еще какое-то время относительно большим, хотя именно здесь должна пройти достаточно радикальная реформа инновационной сети. [c.75]
С этой точки зрения современное положение в России можно считать достаточно специфичным. Дело в том, что при всех пороках существующей социально-экономической системы нельзя упускать из виду, что за десятилетие реформ в стране возникли все основные рыночные экономические институты. Теперь Россию можно причислить к странам, определяемым как "нарождающиеся рынки". Это, по мнению доктора экономических наук, заведующего сектором ИЭ РАН А. Нестеренко, имеет несколько важных последствий для экономической политики. Во-первых, такая ситуация означает, что российская экономика реагирует на государственное регулирование так же, как и рыночная экономика любой другой страны. Во-вторых, государство должно максимально быстро избавить экономику от тех пут, которые мешают частным производителям. Высокие налоги и чрезмерное административное регулирование "стимулируют" уход предпринимателей в теневую экономику. В результате страдает не только частный капитал, но и само государство, которое никак не может собрать столько налогов, чтобы хватило на выполнение нормальных государственных функций, не говоря о "бюджете развития", промышленной политике и т.п. В-третьих, государство должно помогать развитию рыночных институтов, создавать благоприятную среду для отечественного и зарубежного бизнеса. И наконец, в-четвертых, в стране назрела необходимость формирования нового характера отношений между федеральным центром, субъектами Федерации и внешним миром. [c.49]
Таблица 11.4 показывает динамику занятости по отраслям эко-иомики (по российской классификации ОКОНХ). В новое тысячелетие Россия вошла с совершенно иной отраслевой структурой занятости, нежели та, что существовала до начала реформ. Доля промышленности сократилась с 30 до 22%, строительства — с 11,5 до 8%, а науки — с 3,7 до 1,9%. В этих отраслях было зафиксировано наибольшее относительное сокращение по отношению к 1990 г. В то же время доля торговли и общественного питания возросла с 7,6 до 14,6%, а органов государственного управления — с 2,1 до 4,5%. Обе отрасли продемонстрировали наибольший относительный рост. Следует отметить, что доля сельского и лесного хозяйства в суммарной занятости практически не изменилась. Это означает, что данный сектор терял работников в темпе, близком к среднему темпу сокращения всей занятости в целом. [c.275]
Что же касается наших, отечественных "15% активных "психологически", то они, например, в лице первых кооператоров и других предпринимателей, как правило, наиболее квалифицированные и хорошо образованные работники бывших государственных структур в производстве, науке, образовании еще в самом начале реформ, до приватизации уже попробовали взять на себя ответственность и хозяйственно-экономическую инициативу. Но трансформационные процессы "распорядились" по-другому. Их места, как социально-экономически активных, заняты уже другими, пришедшими позднее из партноменклатуры, теневого сектора советской экономики, криминала. У них ока- [c.163]