Модель монополистических преимуществ [c.453]
Такие модели полностью фальсифицируют саму суть социализма, затушевывают коренные его отличия от капитализма. Буржуазные экономисты при создании моделей социализма не видят принципиальных различий в классовой природе государства в условиях капитализма и при социализме. А именно классовая природа определяет, в чьих интересах и в каких целях создается и используется государственная собственность. В условиях государственно-монополистического капитализма государственная собственность создается и используется в интересах ведущих монополистических групп. При социализме государство выражает интересы всего социалистического общества. Поэтому государственная социалистическая собственность является собственностью общенародной, в принципе, по существу отличной от собственности государственно-капиталистической. Группа буржуазных теоретиков, игнорируя объективные экономические законы социализма, объявляет советскую экономику командной , действующей якобы по приказу сверху (см. Командной экономики теория). Все указанные теории извращают, каждая по-своему, механизм экономического функционирования социализма. Со вступлением СССР в этап зрелой социалистической экономики, с процессами строительства развитого социализма в других странах социалистического содружества связано применение к социализму буржуазных теорий индустриального общества (см. Индустриального общества теория), конвергенции (см. Конвергенции теория), авторы которых пытаются стереть коренные различия между капитализмом и социализмом, отрицают преимущества социализма. [c.387]
Модель монополистических преимуществ. Эта модель была разработана С. Хаймером и далее развита Ч.П. Киндлебергером, Р.Е. Кэйвзом, Г.Дж. Джонсоном, Р. Лакруа. Она базируется на идее, что иностранный инвестор находится в менее благоприятной ситуации по сравнению с местным он хуже знает рынок страны и правила игры на нем, у него нет здесь обширных связей, он несет дополнительные транспортные издержки и больше страдает от рисков. Поэтому ему нужны дополнительные, так называемые монополистические преимущества перед местным конкурентом, за счет которых он мог бы получить более высокую прибыль. Это премия за инвестиционный риск (о котором писал Б. Олин), получаемая в силу преимуществ, возникающих в ходе монополистической конкуренции (ее теорию разработал Э. Чем-берлин). [c.749]
Эклектическая модель. Однобокость и узость моделей прямых инвестиций привели к появлению модели Дж. Даннинга. Она вобрала в себя из других моделей то, что прошло проверку действительностью (особенно из модели монополистических преимуществ), почему ее и называют эклектическая парадигма . По этой модели фирма начинает производство товаров и услуг за рубежом (т.е. осуществляет прямые инвестиции) потому, что одновременно совпадают три предпосылки 1) фирма обладает преимуществами по сравнению с другими фирмами в этой зарубежной стране (специфические преимущества собственника) 2) фирма может использовать за рубежом некоторые производственные ресурсы более эффективно, чем у себя дома, например, из-за дешевизны местных ресурсов, больших размеров местных рынков, превосходной местной инфраструктуры, в том числе сбытовой (преимущества места размещения прямых инвестиций) 3) фирме выгоднее использовать все эти преимущества самой на месте, а не реализовывать их там через экспорт товаров или экспорт знаний другим фирмам (преимущества интернационализации). В настоящее время эклектическая модель прямых инвестиций пользуется большой популярностью. [c.751]
Но этот случай постоянных затрат не представляет существенной особенности для политики или других целей, отличающихся от того положения, которое Сраффа излишне приуменьшил — случай, при котором отрасль использует несколько факторов, дающих только ей особые преимущества, или когда она использует разнообразные факторы производства в соотношениях, значительно отличающихся от остальных отраслей. В этом случае и особенно там, где мы добавляем реалистическое предположение, что почти любой продукт, который вы назовете, есть некий комбинированный продукт, произведенный совместно и внутри частной конкуренции с какими-то побочными продуктами, увеличение спроса на продукты этой отрасли будет иметь результатом увеличение затрат и относительных цен. Такие случаи не создают абсолютно никаких сложностей для общего равновесия, хотя Сраффа, вероятно, был и прав, считая, что они нарушают частное равновесие (это так плохо для анализа частного равновесия Маршалла и прочих ). Момент, который необходимо подчеркнуть для читателей Сраффы, состоит в том, что эти явления и усложнения сами по себе не создают необходимости в теории монополистической конкуренции. Эта теория на самом деле необходима при трактовке подлинных эмпирических отклонений от совершенной конкуренции. Простое взаимовлияние по существу конкурентных отраслей должно было привести Сраффу только к оправданию отказа от маршаллианских моделей частного равновесия в пользу вальрасовских моделей общего равновесия. [c.367]