По мере все более полной утилизации попутного нефтяного газа, которая требует весьма капиталоемкого оборудования и занимает иногда существенное место во внутреннем энергетическом и сырьевом балансе нефтеэкспортеров, на нижнюю границу добычи нефти начинают сильнее влиять и технико-экономические факторы. Однако их воздействие обычно поддается контролю и может быть ослаблено, например, при наличии ресурсов свободного природного газа, пригодных для компенсации дефицитов в газовом балансе ввиду нестабильности нефтедобычи и соответственно производства попутного газа. Таким образом, в процессе определения нижних пределов нефтедобычи решающая роль принадлежит экономическим, а иногда и политическим факторам, поскольку поступления от экспорта углеводородного сырья ассигнуются и на военные расходы, и на финансовое содействие за рубежом (см. также [286, с. 28—30]). [c.11]
Возможность более или менее свободно маневрировать уровнем добычи и экспорта углеводородного сырья в очерченных здесь границах в соответствии с подлинно национальными интересами стран-продуцентов и определяет, на наш взгляд, степень незави- [c.11]
Связывая возникновение дифференциальной ренты с монополией первого рода, В. И. Ленин.сжато, но исчерпывающе определял этот вид ренты как результат ограниченности земли, занятости ее капиталистическими хозяйствами совершенно независимо от того, существует ли собственность на землю и какова форма землевладения [10, с. 274]. Применительно к нефтегазодобывающей промышленности это положение характеризует ограниченность запасов углеводородного сырья в земных недрах. Она сочетается с весьма сильными различиями в условиях разработки конкретных месторождений, которые определяются в основном горно-геологическими и географическими факторами, а также в качественных характеристиках добываемого оттуда минерального сырья. Эти различия вызывают, во-первых, значительную разницу в затратах живого и овеществленного труда, т. е. переменного и постоянного капитала, на производство, транспортировку, а в дальнейшем и на использование единицы продукции. Тем самым предопределяется разность индивидуальных цен производства. Во-вторых, что касается только качественных факторов, они воздействуют на потребительную стоимость углеводородного сырья, а через нее также и на рыночную стоимость первичных энергоносителей и продуктов их переработки. Действию природных факторов помимо стоимостного можно придать и натуральное выражение, если рассматривать результат как различный выход продукции на единицу капитальных и трудовых затрат, различную их производительность. [c.13]
Активизация прямых контактов между производителями и импортерами углеводородного сырья, минуя посредничество МНК, способствовала расширению немонополизированного сектора мирового капиталистического рынка нефти, что также усиливало действие чисто рыночных факторов. [c.32]
С большей определенностью новые пропорции распределения нефтяных доходов обозначились в более узкой сфере — непосредственно на мировом рынке углеводородного сырья. Именно здесь развивающимся странам удалось полнее всего реализовать преимущества своей новой позиции в системе мирохозяйственных связей и отстаивать суверенитет над природными ресурсами от посягательств транснациональных нефтяных монополий. Об этом свидетельствуют необратимые сдвиги в распределении экспортных доходов от реализации жидкого топлива стран ОПЕК на мировом рынке (табл. 4). [c.35]
В свете этих посылок представляется уязвимой позиция некоторых советских исследователей, в частности В. В. Бирюлина и М. М. Голанского. Они рассматривают как общественную не только максимальную цену производства углеводородного сырья любым действующим предприятием безотносительно к экономическим условиям его деятельности. Более того, предлагается измерять регулирующую цену производства наивысшим теоретически возможным уровнем, т. е. оценочными данными о перспективах массового производства синтетического жидкого топлива (СЖТ) из угля. Так, в работе В. В. Бирюлина, опубликованной в 1977 г., утверждалось, что цена производства синтетического топлива, в первую очередь из угля, горючих сланцев и битуминозных песчаников, является сейчас не только верхним пределом мировой цены на нефть, но и становится определяющим фактором ее формирования [40, с. 41, см. также 73, с. 91—92]. Если с первой частью тезиса нельзя не согласиться, то вторая его часть представляется преждевременной даже для 80-х годов. [c.38]
Мировые экспортеры углеводородного сырья среди освободившихся государств составляют одно из немногих исключений. Благодаря революции цен на жидкое топливо большинство участников ОПЕК сумели решить проблему накопления денежного капитала, а несколько членов этой организации стали обладателями свободных остатков валютных сбережений. Степень их финансовой самостоятельности в значительной мере определяет практические возможности более или менее гибко изменять объемы добычи и экспортных поставок нефти, используя их как инструменты ценовой политики. Таким образом, если вновь воспользоваться терминологией Капитала применительно к современности, реальный суверенитет над нефтяными ресурсами наделил их собственников властью воздерживаться от эксплуатации своих естественных средств производства до тек пор, пока экономические отношения не сделают возможным такое использование... которое принесет... известный избыток [4, ч. 2, с. 316], а резкий рост валютных доходов в начале 70-х годов позволил применить эту власть. [c.39]
Вместе с тем необходимо отметить, что ограничительная сырьевая политика отнюдь не является исключительной прерогативой освободившихся стран и тем более ее практическое применение не замыкается рамками ОПЕК. Напротив, консервация наличных нефтедобывающих мощностей или определение верхних пределов их возможного расширения в административном порядке прямо или косвенно характерны почти для всех крупных производителей углеводородного сырья из числа развитых капиталистических государств 8. [c.44]
Если эти оценки верны, то они наглядно свидетельствуют, что даже максимальное технически допустимое использование дешевых нефтяных ресурсов капиталистического мира при дальнейшем снижении реальной интернациональной стоимости углеводородного сырья не смогло бы удовлетворить резко возраставший потенциальный платежеспособный спрос на него уже во второй [c.49]
Интересно отметить еще одну особенность современной монопольной нефтяной ренты. Широкая амплитуда ее колебаний обусловлена значительными разрывами в ценах производства жидкого углеводородного сырья между промыслами с различными затратами на добычу. Причем по мере вовлечения в хозяйственный оборот все более дорогих источников жидкого топлива эти интервалы, по-видимому, удлиняются. В качестве условной единицы их измерения можно принять различие между ценами производства наиболее дорогой в 60-е годы американской нефти из обычных месторождений и самой дешевой — ближневосточной. Тогда второй фактический интервал до средней цены производства североморской или аляскинской нефти измерялся бы тремя-четырьмя подобными единицами кратности. Третий, пока еще прогнозный интервал от разработки морских шельфовых и арктических месторождений до массовой эксплуатации запасов тяжелой нефти и битуминозных пород мог бы вместить пять-семь принятых единиц измерения, а четвертый —от последней группы ресурсов до получения СЖТ из угля —уже 10—13 (рассчитано по [c.51]
Помимо этого действует целый ряд других факторов, существенно повышающих инвестиционные риски, продлевающих инвестиционный цикл, сдерживающих освоение нетрадиционных ресурсов углеводородного сырья и в конечном итоге способствующих формированию государственной, а также иных разновидностей монопольной нефтяной ренты и их реализации владельцами месторождений и (или) транснациональными корпорациями. Следует выделить в группе факторов еще одну особенность предприятий по разработке труднодоступных запасов и производству альтернативных жидких углеводородов, тесно связанную с их высокой капиталоемкостью. Чем выше этот показатель, тем больший ущерб грозит их владельцам из-за омертвления крупных финансовых ресурсов в случае возможной недогрузки производственных мощностей, не говоря уже о полной их консервации. [c.52]
Еще раньше началось и более активно расширялось участие алжирского государства в сфере использования углеводородного сырья в его переработке и особенно в распределении жидкого и газообразного топлива внутри страны. После начала разработки нефтегазовых ресурсов они очень быстро заняли основное место в энергопотреблении Алжира, со временем свели на нет применение твердого топлива, а также заметно потеснили гидроэнергетические ресурсы. К середине 60-х годов на нефтепродукты и газ приходилось свыше половины использованных конечных энергоносителей, а к началу следующего десятилетия их доля составляла уже от 2/3 до 3А. Причем примерно 70% нефтепродуктов, реализуемых на внутреннем рынке, потреблялось в государственном секторе алжирской экономики [208, с. 35 304, с. 43]. [c.66]
Некоторую роль, видимо, сыграло и то обстоятельство, что усложнение условий разработки иракских ресурсов углеводородного сырья происходило менее интенсивно. Стране принадлежит относительно небольшой участок континентального шельфа, площадь которого, включая территориальные воды, составляет 685,9 кв. км, или примерно в 12,4 раза меньше, чем у Алжира (8500 кв. км) и почти в 90 раз —чем у Ливии (61500 кв. км) (рассчитано по [176, с. 11 301, карты между с. 192—193, 252— 253]). Кроме того, хронические территориальные разногласия с соседними государствами и периодические конфликты с ними по данному поводу до сих пор препятствовали исследованию Ираком его шельфовых минеральных ресурсов и вовлечению их в хозяйственный оборот, хотя, по прогнозам, последние могут быть значительны. Поэтому все разведочные и эксплуатационные проекты в нефтегазовой промышленности продолжают ограничиваться материковыми районами иракской территории и, вероятнее всего, подобная ситуация сохранится- на обозримую перспективу. Несмотря на длительные сроки разработки ряда иракских нефтяных месторождений, их горно-геологические параметры таковы, что в целом по стране внедрение вторичных методов в данный производственный процесс, начавшееся позже, пока остается менее сложным технологически, чем в рассмотренных североафриканских государствах, а также у некоторых других членов ОПЕК. [c.98]
В монографии рассматриваются проблемы национального энергосырьевого хозяйства Ливии и Алжира — арабских нефтеэкспортирующих стран с радикально антиимпериалистическими режимами,. их усилия по использованию углеводородного сырья и доходов от нефтегазовой промышленности в интересах ускоренного экономического и социального развития. [c.2]
Исследование этой проблематики в предлагаемой читателю работе ведется преимущественно по трем взаимосвязанным направлениям. Первым предметом изучения стали объективные экономические условия, в рамках которых формируется и реализуется энергосырьевая политика нефтеэкспортирующих государств или, иначе говоря, в рамках которых разворачивается деятельность данного субъективного фактора, условия, составляющие инструментарий этой политики и определяющие пределы его эффективности. Эксплуатация нефтегазовых ресурсов, как и прочих средств производства, являющихся продуктами не труда, а стихийных природных процессов и одновременно поддающихся монополизации, в рыночном хозяйстве связана с рентными производственными отношениями. Поэтому вполне естественно, что современные особенности рентообразования и распределения рентных доходов более или менее подробно рассматриваются в большинстве исследований, специально посвященных сырьевым проблемам или затрагивающих их. Однако в советской специальной литературе пока не сформировалось единой точки зрения на политико-экономическую природу нефтяной ренты на различных этапах развития данной отрасли добывающей промышленности. Некоторые исследователи, в частности В. В. Бирюлин и М. М. Голанский, склоняются к мнению, что она практически целиком состоит из дифференциального горного дохода. Большинство других авторов — Р. Н. Андреасян, А. И. Бельчук, Р. О. Инджикян, С. М. Никитин, В. Г. Павлов, И. Л. Пиотровская, А. Е. Примаков и другие — в современной стоимостной структуре поступлений от экспорта углеводородного сырья выделяют также иные виды ренты недифференциального типа. Однако и здесь наблюдается значительное разнообразие как в определении преобладающей разновидности (монопольная, абсолютная, государственная абсолютная, межпродуктовая рента), так и в истолковании сущности рентных доходов последнего типа. [c.5]
Следовательно, минимальный уровень добычи нефти и газа определяется реальной покупательной способностью экспортных поступлений, которые необходимы для поддержания достаточных темпов расширенного воспроизводства, для финансирования структурных преобразований в народном хозяйстве, социального развития и всех других статей государственных расходов. Перестраивая национальную экономику подчас принципиально различными методами, почти все освободившиеся государства-нефтеэкспорте-ры непременно преследуют такие общие стратегические цели, как всемерная отраслевая диверсификация, преодоление в конечном итоге чрезмерной зависимости от эксплуатации своих невозобновимых ресурсов углеводородного сырья и прежде всего поиск. альтернативных источников экономического роста, денежно-валютных и (или) реальных накоплений, способных заменить доходы от нефтегазовой промышленности. С точки зрения государственных интересов стран-продуцентов минимальное экспортное производство в данной отрасли регламентируется как изнутри — текущими и инвестиционными потребностями в инвалюте, так и извне — условиями торговли. [c.10]
Таким образом, статистические аргументы убедительно подтверждают утрату абсолютной рентой ее внутренней стоимостной базы в продукции современной горнодобычи. В производстве углеводородного сырья данная рента лишилась этой своей основы, по всей вероятности, еще задолго до первого обострения энергетического кризиса в капиталистическом мире. Повышение органического строения капитала над средним общественным уровнем и соответственно цены производства над стоимостью продукции отрасли означает автоматический переход регулирующей функции к цене производства на рынке нефти и газа. Отсюда также следует вывод, что средняя прибыль на инвестиции в наиболее капиталоемкие нефтегазодобывающие предприятия, которые функционируют в худших природных условиях, существенно превосходит величину прибавочной стоимости, создаваемой занятой на них рабочей силой. Соответственно закономерности формирования средней нормы прибыли и цен производства должны перераспределять в пользу этих предприятий часть прибавочной стоимости из других отраслей с более низким органическим строением капитала. [c.17]
Одна из особенностей нефтегазовой промышленности связана с тем, что в число основных субъектов рентных отношений на мирохозяйственном уровне входят страны—производители углеводородного сырья. Монополия земельной собственности приобретает форму государственного суверенитета над природными богатствами для стран — мировых экспортеров жидкого и газообразного топлива, поскольку там запасы этих сырьевых ресурсов повсеместно принадлежат государству. Государственная экономическая политика в области их использования, которая руководствуется гораздо более сложными и разнообразными интересами, чем у частных земельных собственников, на мировом рынке становится непосредственным фактором рентных отношений. Реализация права собственности стран — продуцентов- сырья или степень зрелости их естественной монополии определяется фактически достигнутым суверенитетом. Подчиненное положение нефтеэкспор-тирующих государств наряду с другими развивающимися странами в системе мирового капиталистического хозяйства препятствовало вплоть до начала 70-х годов превращению их в полноправных участников международных экономических, и в том числе рентных, отношений. [c.19]
Среди государственно-монополистических мероприятий по своему воздействию на мировые цены углеводородного сырья выделя- [c.22]
Итак, деформация рыночного механизма в энергосырьевом комплексе отраслей мирового капиталистического хозяйства явилась результатом тесного взаимодействия частно- и государственно-монополистической практики. Но при этом необходимо все же подчеркнуть ведущую роль транснациональных нефтяных корпораций в искажении рентных принципов ценообразования непосредственно на рынке углеводородного сырья. Главная причина состояла в том, что позиции арендаторов — международных монополий и собственников природных ресурсов — колониальных или зависимых, а позже молодых освободившихся государств оказались несопоставимыми даже в пределах сложившейся практики буржуазного права. Колониально-монополистические, а затем неоколониалистские методы эксплуатации минерально-сырьевых запасов нефтеэкспортирующих стран стали возможны прежде всего потому, что эти страны были, по существу, лишены национального суверенитета над своими природными богатствами. Реализации их суверенитета препятствовала сугубо неравноправная, грабительская система концессий, основы которой были заложены в период между двумя мировыми войнами и в большинстве охваченных ею стран просуществовали до начала 70-х годов с некоторыми несущественными модификациями. Подчиненное положение нефтеэкспортирующих государств на периферии мирового капиталистического хозяйства приводило к тому, что экономическое освоение их натурально-ресурсного потенциала осуществлялось не ими, а западным капиталом. На том продолжительном этапе его экспансия почти не сталкивалась с препятствием в виде монополии земельной собственности. [c.24]
В противоположность нефтяным монополиям, целью, соответствующей подлинно национальным интересам стран-продуцентов, является максимизация не текущих, а общих доходов и комплекса выгод, которые могут быть получены от эксплуатации их природных ресурсов в течение всего срока разработки. А. Д. Джохэйни отмечает, что нефтепроизводящие страны... не сталкиваются с неопределенностью в отношении своего права собственности и, таким образом, они располагают более широкими хронологическими границами, диктующими им меньшие объемы производства (углеводородного сырья.— В. К.) и как результат — более высокие, чем при иных обстоятельствах, цены [274, с. 37]. [c.28]
В ходе энергетического кризиса, в результате ликвидации системы традиционных нефтяных концессий и повышения цен углеводородного сырья участниками ОПЕК были в основном восстановлены классические принципы рентообразования и распределения рентных доходов на мировом капиталистическом рынке жидкого топлива. Существенно изменились взаимоотношения вначале между владельцами недр и арендаторами месторождений, а вскоре также между продуцентами и основными импортерами углеводородного сырья, определяющие пропорции его международного обмена. Это произошло следующим образом. В первой половине 70-х годов освободившиеся государства — экспортеры жидкого топлива выиграли упорную борьбу с нефтяными монополиями за обладание основными инструментами сырьевой политики, установив национальный контроль над производством, экспортом и ценообразованием, повысив налоги на компании-концессионеры и приступив к полной или частичной национализации их имущества в широких масштабах. Таким образом, развивающиеся страны — мировые экспортеры нефти впервые за всю историю эксплуатации их ресурсов углеводородного сырья добились подлинного государственного суверенитета над своими природными богатствами. [c.30]
В целом энергетические корпорации Запада как нельзя лучше приспособились к изменяющейся обстановке, не только компенсируя удорожание производимого или закупаемого углеводородного сырья, но и обеспечивая дальнейший рост монопольно высоких прибылей за счет потребителей их продукции в нефте- [c.36]
Избегая подобных крайностей, нельзя вместе с тем игнорировать практическую значимость проблемы выбора между различными реальными и финансовыми активами, прогнозирования и сопоставления их реальной ценности (применительно к инвестициям— вместе с аккумулированными дивидендами). Для неф-теэкспортирующих стран это один из ключевых вопросов энергосырьевой стратегии, планирования производства и вывоза жидкого топлива. Соответственно его решение оказывает немаловажное воздействие на уровень предложения углеводородного сырья и долгосрочные тенденции ценообразования на рынке этого товара. Теоретически даже перспектива удешевления исчерпаемых сырьевых запасов может быть совместима с тактикой сдерживания их разработки, если только активы, в которые вложены текущие поступления, обесцениваются еще быстрее. И наоборот, возможности рационального -и выгодного использования текущих доходов могут оказаться важнее их ожидаемого роста и оправдать более интенсивную эксплуатацию невозобновимых ресурсов. [c.42]
На практике для большинства государств—участников ОПЕК в 70-е и начале 80-х годов была в целом характерна тенденция к обесценению накопленных ими за рубежом финансовых активов— преобладающей формы размещения свободных остатков их сбережений — при одновременном многократном росте реальной стоимости углеводородного сырья в среднем за весь период4. [c.42]
Отсюда вытекает, что поддержание этих производственных резервов является необходимой предпосылкой для функционирования коммерческих предприятий с более высокими ценами производства жидкого топлива, так как в противном случае теоретически нельзя исключить вероятность вытеснения с рынка их менее конкурентоспособной продукции или значительной ее части. Такая возможность определяется тем, что современные масштабы коммерческого производства дорогого жидкого топлива из традиционных и тем более из альтернативных источников до сих пор несоизмеримы с законсервированными мощностями по добыче сравнительно дешевой нефти9. Следовательно, всю разницу индивидуальных цен производства углеводородного сырья даже из рыночных источников ни в коем случае нельзя зачислять на счет дифференциальной ренты, хотя по форме она именно таковой и представляется. [c.45]
Напомним еще раз, что применительно к дифференциальным рентным доходам роль собственников естественных средств производства начинает раскрываться главным образом на этапе распределения этих доходов. В данном случае, напротив, уже на стадии цено- и рентообразования налицо активная роль сырьевой политики нефтеэкспортеров, а именно мер, сдерживающих разработку их натуральных ресурсов. На непосредственное участие в этих экономических процессах государств — владельцев запасов углеводородного сырья уже обращали внимание ряд советских исследователей 10. Следует лишь добавить, что эта роль присуща не только развивающимся, но и развитым капиталистическим странам. [c.45]
Платежеспособный спрос на углеводородное сырье, вернее, на конечные продукты его переработки, а следовательно, уровень и структура потребления товаров топливно-энергетической группы являются объектами активного государственно-монополистического регулирования в большинстве стран развитого капитализма, особенно в Западной Европе и Японии. Интенсивность государственного вмешательства возросла здесь настолько, что его практические результаты по масштабам вполне сравнимы с итогами мероприятий нефтеэкспортирующих стран в области консервации их минерально-сырьевых запасов. В то же время более половины нефтяного экспорта из стран — участниц ОПЕК (свыше 54% в 1979 г.) (рассчитано по [89, с. 136—137]) поступает именно на эти интенсивно регулируемые рынки — западноевропейский и японский, — испытывая сильное влияние ограничительных мер и мероприятий, стимулирующих структурную перестройку энергопотребления в целях экономии жидкого топлива. [c.48]
Одно из важных отличий и преимуществ производителей сравнительно дешевого жидкого топлива, прежде всего в развивающихся странах, состоит в технико-экономической возможности более безболезненно регулировать объемы добычи нефти, извлекаемой традиционными способами. Бездействие менее сложного добывающего и транспортного оборудования расположенных на суше нефтепромыслов сопряжено с меньшим его физическим старением. Однако еще важнее может быть" то, что сравнительно невелик при этом моральный износ основных производственных фондов. И напротив, при продолжающемся интенсивном совершенствовании техники и технологии разработки морских месторождений, альтернативных ресурсов углеводородного сырья и его синтезирования из угля потенциальные потери от морального старения основного капитала могут достигать весьма значительных величин. [c.52]
Итак, современный, исторически определенный этап в развитии энергосырьевого хозяйства несоциалистического мира характеризуется возросшим значением освободившихся государств — мировых экспортеров углеводородного сырья, их суверенитета над этими природными ресурсами. Именно данная группа стран в течение еще некоторого времени будет по преимуществу контролировать резервные мощности в нефтедобыче, располагать преобладающим влиянием на уровень предложения жидкого топлива и достаточно широкими возможностями воздействия на его цены. Реализация этих объективных предпосылок во многом обусловлена действием субъективного фактора — национальной сырьевой лолитики развивающихся стран. [c.52]
Неоднозначный подход развивающихся стран к разработке ключевых направлений их экономической стратегии определяется наличием и взаимодействием сложного комплекса факторов, особенностей хозяйственного и социально-политического развития. Причем значение этих особенностей, так же как и необходимость их углубленного, разностороннего изучения, нарастает в современных условиях по мере усиливающейся дифференциации молодых освободившихся государств, все более четкого оформления их специфических национальных интересов. Страны — экспортеры углеводородного сырья в данном отношении не составляют исключения. Различия в сырьевой политике этих государств объективно обусловлены существенным несовпадением величины разведанных запасов их основных природных ресурсов, численности населения и среднего уровня его благосостояния, технико-и социально-экономических предпосылок для рационального ис-лользования экспортных доходов, а также целым рядом других причин. Но на первый план среди них все определеннее выступают различия в социально-экономической и политической ориентации, которые оказывают возрастающее воздействие на формирование государственной стратегии в области применения национального хозяйственного потенциала в целом и на сырьевую политику в частности. [c.53]
Исходные предпосылки для государственного вмешательства в разв итие нефтегазовой промышленности у Алжира были не более, а, пожалуй, даже заметно менее благоприятными, чем у Ливии. Алжирские ресурсы углеводородного сырья начали разрабатываться в период французского колониального господства, и западные нефтяные монополии, в особенности фирмы метрополии, заняли здесь весьма прочные позиции. Общий уровень социально-экономического развития Алжира был выше ливийского. Однако последствия длительной и кровопролитной национально-освободительной войны сводили на нет потенциальные преимущества данного фактора. [c.61]
Но уже с первых лет независимого существования в нефтяной политике АНДР наметились весьма существенные особенности, отличавшие ее от большинства других освободившихся государств — мировых экспортеров углеводородного сырья. Алжир впервые в практике этих государств установил контроль над внешнефинансовыми операциями компаний-концессионеров, потребовал перевода в страну их служб и руководящих органов, а также традиционному в прошлом и обычно малоэффективному диалогу с нефтяными монополиями Запада предпочел межправительственные переговоры и соглашения. Однако наиболее важ- [c.62]
К концу 60-х годов государственная собственность в сфере использования углеводородного сырья стала расширяться преимущественно за счет нового капитального строительства. Необходи- мо подчеркнуть, что в отличие от большинства нефтеэкспортирую-щих государств Ближнего Востока и Ливии, где нефтеперерабатывающие и нефтегазохнмические предприятия создавались либо как исключительно иностранная собственность, либо с преобладающим участием зарубежных инвесторов, в АНДР единственным владельцем или, реже, основным пайщиком в подобных проектах неизменно выступает Сонатрак . В 1970 г. начал эксплуатироваться полностью принадлежащий этой фирме первый в Алжире газохимический комплекс по производству аммиака и азотных удобрений в г. Арзеве, где также проводилось строительство вто- [c.67]
В Ливии конца 60-х и начала 70-х годов можно было наблюдать все противоречия, присущие капиталистической нефтяной промышленности, доведенные до крайнего обострения между международными нефтяными монополиями и развивающимися странами—экспортерами нефти, между последними и развитыми капиталистическими государствами—импортерами углеводородного сырья, между монополиями—членами Международного нефтяного картеля и аутсайдерами. В Ливии отчетливо проявились глубокие структурные диспропорции, связанные с территориально-географическим разрывом между источниками добычи сырой нефти и центрами потребления жидкого топлива, сосредоточением производства и использования этого сырья в различных группах государств мировой системы капитализма, и многие другие противоположности. Ливия стала наиболее слабым звеном в цепи империалистической эксплуатации ресурсов нефтеэкспортирующих государств, где в 1970 г. начался прорыв этой цепи после вызревания необходимых объективных и субъективных предпосылок, внутренних и внешних условий. [c.73]
Показатель для Алжира рассчитан автором, исходя из уровня добычи нефти филиалами французской фирмы КФП ( Тоталь-Альжери ) и группы ЭЛФ — ЭРАП ( ЭЛФ — Альжери ), составившего на 1970 г., т. е. накануне национализации, 793,9 барр. в сутки, а также из стоимости всех национализированных в 1971 г. активов этих филиалов—100 млн. долл., принятой АНДР в качестве основы для определения компенсации. Этот показатель не вполне сопоставим с данными о четырех государствах Персидского залива. Он несколько завышен, так как в Алжире национализация охватывала не только 51% нефтедобычи, но еще и всю газовую промышленность (не считая производства сжиженного газа) и полностью систему транспортировки всех видов углеводородного сырья, а общая сумма компенсации включала соответствующие инвестиции французских компаний в данные отрасли, которые составляли заметную часть национализированных активов. [c.83]
Интенсивно проводимые со второй половины 70-х годов разведочные работы и обустройство новых месторождений в Ливии и Алжире усложняются по мере перехода к освоению менее продуктивных нефтяных полей, а также ресурсов углеводородного сырья, обнаруженных на шельфе Средиземного моря. Увеличивается риск финансовых потерь в разведке. Причем данный процесс происходит быстрее, чем в некоторых других нефтедобыва- [c.93]
Алжир также еще не преодолел большинства затруднений, аналогичных тем, с которыми сталкивается Ливия. Правда, острота этих проблем здесь в значительной степени сглажена, хотя в то же время имеются другие, обусловливающие иную иерархию приоритетов во внешней нефтяной политике АНДР. Так, в год национализации французских активов в нефтегазовой промышленности Алжира государственная компания Сонатрак уже располагала штатом квалифицированных рабочих и служащих алжирцев численностью 1690 человек. К 1973 г. средний технический персонал в отрасли почти полностью состоял из национальных специалистов, а в высшем звене их было более половины [82, с. 82 289, с. 204]. Вместе с тем даже значительный рост доходов от экспорта углеводородного сырья и продуктов его переработки благодаря национализации и революциям цен пока еще не позволил Алжиру окончательно преодолеть дефицит текущих валютных накоплений и полностью обеспечить ими капиталовложения в национальную экономику.-Поэтому АНДР в отличие от Ливии продолжает проявлять гораздо больший интерес к зарубежному финансовому участию в развитии нефтедобывающей промышленности, что и является одним из основных факторов, [c.95]
Отказы КФП и ЭЛФ—ЭРАП от эксплуатации действующих совместных предприятий при одновременной активизации ими геологоразведочных работ в Алжире могут показаться нелогичными. Но, с нашей точки зрения, данное противоречие объясняется особенностями ценовой политики Алжира, где в начале 1980 г. была введена надбавка к официальным продажным ценам нефти в размере 3 долл. за баррель для покупателей, не участвующих в разведке углеводородного сырья на алжирской территории. Мобилизованные таким образом средства предназначались для финансирования геологических изысканий. Они зачислялись на специальные счета в АНДР и рассматривались как аванс в счет обязательств иностранных партнеров Сонатрак по будущим соглашениям о совместном предпринимательстве. С момента заключения договоров об ассоциации соответствующие импортеры алжирской нефти освобождались от уплаты надбавок и начиналось целевое расходование сумм, аккумулированных на их счетах. В противном случае эти средства по истечении установленного срока перечислялись в распоряжение Сонатрак [228, с. 27]. [c.101]