Индивид в социальном контексте — это человек, взаимодействующий со своим социальным окружением. Социологический подход описывает действующего человека и действующую группу. Действующий человек — это существо, которое стремится к достижению целей, интерпретирует полученный опыт, реагирует на предоставляющиеся возможности и преодолевает препятствия. Как индивид он не обязательно действует в рамках конкретной схемы поведения и не обязательно оправдывает ожидания других. Например, продавец может обманывать, покупатель — воровать, а предприниматель — нарушать правила , вмешиваться в ход общественной игры и при этом преуспевать. [c.70]
Неадекватность индивида как источника ценностей может выражаться различными способами. Одиночество или чувство собственной неполноценности, вины и бесполезности может напрямую быть связано с отсутствием цели. Подобные психические расстройства усиливаются стремлением людей считать себя ответственными за эти чувства, вместо того чтобы поместить свои личные сложности в социальный контекст. Психоанализ не может помочь в этом отношении, несмотря на его терапевтическую ценность. Чрезмерная сосредоточенность на индивиде, как правило, только усугубляет проблемы, которые он стремится излечить. [c.303]
В тех случаях, когда коммуникации не затрагивают основы системы ценностей реципиента, а относятся к малознакомым, находящимся на периферии внимания индивида областям, действенность обращений может достичь максимума. Коммуникации будут более успешными, если источник обращения рассматривается аудиторией как профессиональный, объективный, обладающий высоким статусом, если известны его цели или ориентация, особенно в том случае, когда он обладает властью и легко идентифицируется. Вне зависимости от характера коммуникаций необходимо учитывать социальный контекст, особенности группы или референтной группы, влияющие на восприятие обращения вне зависимости от отношения (согласие или отказ) к нему целевой аудитории.5 [c.560]
Под этим углом зрения будущее децентрализованного планирования представляется в лучшем свете. Его можно видеть в двух вариантах. Децентрализованное планирование может прежде всего означать возврат к "суверенитету рынка" и свободной конкуренции (наша первая категория структурного выбора смешанной экономики после войны). Во втором варианте, децентрализованное планирование может быть создано в контексте социалистической концепции самоуправления (наш третий структурный выбор). Возвращение к системе рынка равнозначно сведению процесса децентрализации экономических решений до уровня индивида. В этом случае функция планирования переходит к механизму автоматического рыночного саморегулирования. Представляется маловероятным полное возвращение к этой системе. Увеличение размера предприятий в частном и государственном секторах -явление необратимое в цивилизации, где технологический прогресс играет решающую роль. В условиях экономики, ориентированной на рынок, этот процесс неизбежно ведет к образованию монополий и созданию напряженных ситуаций в отношениях между различными социальными классами. Неравенство в доходах, которое образуется вследствие этого, и отсутствие корректирующих механизмов не может быть принято в обществе, опирающемся в большой степени на справедливость распределения, вознаграждения за труд и солидарность между сообществами. Там, где общество демонстрирует предпочтение парламентской демократии и системе участий, рыночная экономика может породить неприемлемые социальные ситуации. [c.221]
Поскольку для решения нашей основной проблемы - экономического субъекта, как исторически действующего в сфере хозяйственной деятельности лица, - наиболее адекватным является формационный подход, то попробуем и к нашей экономической реальности подойти с этих позиций и описать ее в соответствующих категориях. Не в терминах, а именно в категориях, как формах деятельности конкретно исторических индивидов в конкретно исторически социальном контексте. [c.124]
Самоконтроль, рассматриваемый в контексте деятельности организации, можно определить как степень согласия и самоидентификации индивида с системами административного и социального контроля, т.е. насколько он их принимает и считает необ- [c.788]
Индивид вообще" или конкретно-исторический индивид Как уже отмечалось, экономическая теория всегда "понимала", что имеет дело с человеком в экономике, его потребностями, интересами или другими мотивами хозяйственной деятельности, его поведением, принимаемыми им хозяйственными решениями. Более или менее явно собственно человеческий аспект, если можно так выразиться, в экономической теории обнаруживается тогда, когда речь идет о распределении условий и результатов хозяйственной деятельности людей либо в проблематике экономического выбора, либо в контексте так называемых социальных проблем экономики, с постановки которых (об этом уже говорилось) и начинали многие "классики". В других случаях, как это было в свое время с политической экономией, экономическая теория исследует формы общения людей в процессе хозяйственной деятельности, а через эти формы и самих людей, в том социальном качестве, которое они принимают в определенных конкретно-исторических условиях. [c.27]
Весь окружающий нас природный и социальный мир превращается в совокупность знаков, как только мы пытаемся его понять. Темное пятно вдали превращается в знак, когда мы ставим знак вопроса, превращая эту встречу в проблемную ситуацию. Знак сам по себе не существует, он появляется лишь при чтении. Таким образом, знак- это результат встречи индивида или группы индивидов со средой (социальной или природной) в контексте проблемной ситуации. Все вокруг превращается в знаки, когда мы пытаемся понять окружающий нас мир людей и вещей. Прохожий, которого мы не заметили, будучи погружены в свои мысли, знаком не является. Он превращается в знак, когда мы по тем или иным причинам пытаемся его понять кто это почему здесь и так [c.16]
Теперь обратим наше внимание на различные модели действия, связанные с развитием экономической науки, в которых понятие рациональности занимает центральное место. Следуя ранее выбранной перспективе, мы рассмотрим способы упорядочения и координации индивидуальных действий. Мы уже видели на примере модели социального действия трансформации, которые она претерпела при переходе от детерминизма норм к взаимодействию, предполагающему согласование. Интерпретация индивидом неопределенного контекста распространяется на поведение лиц, с которыми происходит взаимодействие. Сейчас мы изучим похожий пример, который касается интеграции экономических действий. Но для объяснения стратегических взаимодействий модель общего равновесия, соединяющую оптимизационную рациональность и форму конкурентной координации, необходимо видоизменить. [c.103]
Глобализация в контексте социального переструктурирования буржуазного социума - это процесс перераспределения ролей и функций основных его экономических субъектов индивида, социальных групп и институтов. Как мы знаем, буржуазно-капиталистические производственные отношения смогли развиться благодаря индивидуальной хозяйственно-экономической деятельности и активности большинства населения тех стран, в которых к определенному периоду истории сложились соответствующие предпосылки для "обуржуазива-ния" форм и структур общественной и частной жизни. Как мы пытались показать ранее, есть основания считать, что капитализм, с точки зрения его субъектов, исторически начинается с деятельности индивидуального частного (обособленного) предпринимателя и такой хозяйственно-экономической единицы как предприятие. Именно индивид воплощал в себе и собственника, и хозяйствующего субъекта нового типа - предпринимателя. В таком качестве он может рассматриваться как исходный для рыночно-капиталистической системы субъект. По мере того как отношения капитализма становились всеобщими, теперь уже классовый индивид, в роли капиталиста - носителя сущностных сил капитала, его представителя становится основным экономическим субъектом. Здесь надо вспомнить, что у собственника и предпринимателя - разные функции первый несет расходы и ответственность, второй - организует и направляет деятельность хозяйственной единицы, а доходы и риски они делят между собой. По мере развития капитализма (углубления разделения деятельности и труда, специализации, производительных сил, роста трансакционных издержек [c.102]
Что касается первого обстоятельства, связанного с субъектом науки, то можно отметить следующее. Авторы концепций, принципиально оперирующих общеэкономическими понятиями или понятиями теории организации, такими как рациональность поведения индивидов, ограниченность ресурсов, оптимизация, права собственности, трансакции, соглашения и др. очень скоро оказываются в плену логики предмета. Тогда оказывается, что рациональность хозяйствующего субъекта ограничена, в частности, его способностями, которые носят культурно-исторический характер (О. Уильямсон). Или, при анализе различных соглашений, контрактов, следует учитывать социальный контекст, понимаемый как привычки, нравы, обычаи и т.п., в котором реализуются трансакции. К этому же контексту относится и то внимание, которое уделяют сторонники общеэкономической парадигмы к проблеме состыковки побудительных мотивов участников сделки. Абстрактные, с точки зрения конкретного социально-экономического контекста, права собственности, рассмотренные с позиции спецификации и исключительности, оказываются правовыми режимами собственности, т.е. фактически, формами собственности, с вытекающими из них конфликтами экономических интересов. А предельно абстрактная предпосылка об ограниченности ресурсов предстает, через ряд посредствующих звеньев, проблемой специфичности ресурсов, как взаимноуникальных способностей индивидов, использование которых требует не только определенной организационной формы производства, но и социально-экономической - совместного хозяйствования (Д. Норт, Р. Коуз). Категория обмена, активно используемая в неоинституциональном анализе, оказывается не только формой движения товаров, услуг, информации между продавцом и покупателем, но, и - "обменом-общением" взаимноуникальных индивидов (А. Олейник). [c.172]
Экономическая психология обращает внимание, что рациональность бывает двух видов формальная и сущностная. Первая направлена на достижение количественных экономических целей (деньги, материальное богатство). Сущностная же рациональность связана с ориентацией на конечные ценности и направлена на достижение психологических норм и социальных ценностей (любовь, слава, общественное признание и т.д.). Экономическая психология также обращает внимание и на сам механизм принятия нерациональных (с экономической точки зрения) решений. Последние принимаются в силу того, что существует психологическая инерция (человек не успевает следить за изменением параметров экономической деятельности) и психологическая затратность принятия экономически максимально выгодного решения, особенно, если это противоречит социокультурным ценностям данного общества. Логика в данном случае такова. Чтобы вести себя рационально, индивид вынужден учитывать возможную реакцию на свои действия со стороны других индивидов. Но характер этой ответной реакции во многом зависит от социальных условий (представлений, традиций, норм), специфических для данного конкретного сообщества. И то, что выглядит рациональным в одной среде, в других обстоятельствах может оказаться нелепостью. И значит, если принять значимость исторического и культурного контекста, то неизбежно признание множества способов рациональности. [c.89]